Любовь небесного цвета - Игорь Кон Страница 41

- Еще одно усилие, и у вас вырастут

крылья, я их уже вижу.

- Может быть, только это очень

тяжело, когда они растут, - молвил

Ваня, усмехаясь.

Михаил Кузмин

В начале XX века однополая любовь вкругах художественной элиты стала еще более видимой. "От оставшихся еще вгороде друзей... я узнал, что произошли в наших и близких к нам кругахпоистине, можно сказать, в связи с какой-то общей эмансипацией довольноудивительные перемены, - вспоминал Александр Бенуа. - Да и сами мои друзьяпоказались мне изменившимися. Появился у них новый, какой-то более развязныйцинизм, что-то даже вызывающее, хвастливое в нем. <...> Особенно меняпоражало, что из моих друзей, которые принадлежали к сторонникам"однополой любви", теперь совершенно этого не скрывали и даже о томговорили с оттенком какой-то пропаганды прозелитизма. <...> И не толькоСережа <Дягилев> стал "почти официальным" гомосексуалистом, нок тому же только теперь открыто пристали и Валечка <Нувель> и Костя<Сомов>, причем выходило так, что таким перевоспитанием Кости занялсяименно Валечка. Появились в их приближении новые молодые люди, и среди нихокруживший себя какой-то таинственностью и каким-то ореолом разврата чудачливыйпоэт Михаил Кузмин..."

"Чудачливый" Кузмин (1875 -1936), о котором с неприязненной иронией упоминает Бенуа, - один из крупнейшихпоэтов XX века. Воспитанному в строго религиозном старообрядческом духемальчику было нелегко понять и принять свою необычную сексуальность. Но у негоне было выбора. Он рос одиноким мальчиком, часто болел, любил играть в куклы иблизкие ему сверстники "все были подруги, не товарищи". Первые егоосознанные эротические переживания связаны с сексуальными играми, в которые егововлек старший брат, который влюблялся в других мальчиков и ревновал их к Мише.В гимназии Кузмин учился плохо, зато к товарищам "чувствовал род обожаньяи, наконец, форменно влюбился в гимназиста 7 класса Валентина Зайцева". Запервой связью последовали другие (его ближайшим школьным другом, разделявшимего наклонности, был будущий советский наркоминдел Г.В.Чичерин). Кузмин сталподводить глаза и брови, одноклассники над ним смеялись. Однажды он пыталсяпокончить с собой, выпив лавровишневых капель, но испугался, позвал мать, егооткачали, после чего он признался во всем матери, и та приняла его исповедь. В1893 г. более или менее случайные связи с одноклассниками сменила серьезнаясвязь с офицером, старше Кузмина на 4 года, о которой многие знали. Этотофицер, некий князь Жорж, даже возил Кузмина в Египет. Его неожиданная смертьподвигла Кузмина в сторону мистики и религии, что не мешало новым увлеченияммолодыми мужчинами и мальчиками-подростками. Будучи в Риме, Кузмин взял насодержание лифт-боя Луиджино, потом летом на даче отчаянно влюбился в мальчикаАлешу Бехли; когда их переписку обнаружил отец мальчика, дело едва не дошло досуда.

Все юноши, в которых влюблялся Кузмин,были бисексуальными и рано или поздно начинали романы с женщинами, заставляяпоэта мучиться и ревновать. В цикле "Остановка", посвященном Князеву,есть потрясающие стихи о любви втроем ("Я знаю, ты любишь другую"):

Мой милый, молю, на мгновенье

Представь, будто я - она.

Самая большой и длительной любовьюКузмина (с 1913 года) был поэт Иосиф Юркунас (1895-1938), которому Кузминпридумал псевдоним Юркун (под псевдонимом "Влад Юркун" сейчасвыступает молодой российский писатель).

В начале их романа Кузмин и Юркун частопозировали в кругу знакомых как Верлен и Рембо. Кузмин искренне восхищалсятворчеством Юркуна и буквально вылепил его литературный образ, но при этомневольно подгонял его под себя, затрудняя самореализацию молодого человека какписателя. С годами (а они прожили вместе до самой смерти поэта) ихвзаимоотношения стали больше напоминать отношения отца и сына: "Конечно, ялюблю его теперь гораздо, несравненно больше и по-другому...","Нежный, умный, талантливый мой сынок...".

Кузмин был своим человеком в домеВячеслава Иванова, который, несмотря на глубокую любовь к жене, писательницеЛидии Зиновьевой-Аннибал, был не чужд и гомоэротических увлечений. В егосборнике "Cor ardens" (1911) напечатан исполненный мистическойстрасти цикл "Эрос", навеянный безответной любовью к молодому поэтуСергею Городецкому:

За тобой хожу и ворожу я,

От тебя таясь и убегая;

Неотвратно на тебя гляжу я, -