Яд саламандры - Ана Сакру Страница 39

— Ссссука, — цедит кузен хрипло.

— А ты и забыл уже? — Кэне смешно. Это дико. Умом она понимает, что в опасности, что никто ее не защитит от него сейчас. Но она ничего не может с собой поделать. Смотрит на Халифа и видит того прыщавого тучного подростка, чуть что, жалующегося матери. И это он хочет стать ее мужем? Нет уж. Она устала от этих политических игр, от заговоров. Вся ее семья погибла из-за них. Ифе хочет просто жить. Просто быть женщиной рядом с сильным достойным мужчиной. Рядом с любимым мужчиной. Эта мысль пронзает ее, заставляя оцепенеть и на секунду выпасть из реальности. Ведь это правда. Она уже любит его. Халиф говорит что-то, плюясь от злости, но она не слушает.

— Что? — переспрашивает растерянно, переводя хмурый взгляд на побагровевшего кузена.

— А то, что ты сейчас проглотишь свои слова, похотливая сучка, — Рычит Халиф, и кидается на нее.

— Отстань, идиот! — Ифе хрипит, зажатая его тучным телом, впивается ногтями в лицо как дикая кошка. Брыкается, пытаясь побольнее ударить этого борова.

— Аааайй, — Халиф взывает, когда она пальцем чуть не лишает его глаза, заламывает ей руку, так что у девушки темнеет в глазах, — Под ним ты так же извивалась, а?

Кузен хрипит, и капли пота скатываются по его виску от усилий. Коленом вклинивается между ног извивающейся девушки и тут же занимает все отвоеванное пространство. От нее такой жар идет. Дикая кошка. Халиф скалится, чуя близкую победу. Слишком слабенькая.

Оооо, он всегда мечтал поиметь эту заносчивую сучку. Да только его очередь в наследовании была ой как далеко, а малышка- шарханиана никогда не упускала случая ему об этом напомнить. Если бы не Родэн со своей кровавой свадьбой, так бы и сидел Халиф в самом захолустном уголке Дархата, подбирая объедки с шарханского стола. Да, забавно, но он всем обязан проклятому элийцу: и своим нынешним положением, и вот теперь его брыкающейся девкой.

Халиф скользит масленым взглядом по высоко поднимающейся от сбитого дыхания девичьей груди, и чувствует, как в паху стремительно тяжелеет. Хороша. А смотрит-то как. Насквозь своими черными глазищами. Трясется вся от ярости и страха. Ничего. Скоро расслабится. Отпускает ее руки на секунду, чтобы разорвать платье, и резко запрокидывает голову в сторону. Перед глазами стремительно темнеет, и могильный холод молниеносно разливается по телу, выбивая липкий пот. Голова гудит от дикой боли. Он сглатывает, чувствуя металлический привкус во рту. Пытается шире открыть тускнеющие глаза и понимает, что не может. Последнее, что фиксирует сознание — бездонный затягивающий в черный омут взгляд кузины.