Ничья - Ольга Романовская Страница 38

– Джанет? – недовольно окликнул Адриан и подъехал к нам.

– Да не сбегу я, господин! Хотите, привяжите, но туда, – кивнула на тент, – не вернусь.

– Почему?

Впервые сквозь сумрачную маску проступили эмоции, в данном случае – любопытство.

– Надоели, – простодушно ответила я. – Ноют и ноют.

– А ты почему нет? Надеешься на очередной дворец? – усмехнулся господин. – Тогда разочарую, в Джалахе тебя ждет паутина.

– Ничего страшного, уберу. Заодно избавлюсь от скуки.

– Ты – уберешься?

Мир бывшего советника рухнул, иначе почему он так уставился на меня? Разве фрегийки не наводят порядок в доме?

– Ну да, – уже не столь уверенно повторила я. – Наложницам запрещено? Но, господин, сидеть и ничего не делать – ужасно, опять же вам экономия. А паутиной меня не испугать, я много раз ее веником сбивала.

Лицо Адриана вновь превратилось в маску. Он собирался стегнуть коня и снова скрыться в облаке пыли, но внезапно передумал.

– Помоги мне! – скомандовал хозяин кучеру, и в следующий миг я очутилась верхом на лошади.

От неожиданности жутко перепугалась, задергалась. Вдобавок сидеть оказалось неудобно, мешала передняя лука седла. Пусть не деревянная, кожаная, она врезалась в тело.

– Повыше. Прижмись ко мне.

Эх, в прежней жизни мать бы отстегала поясом, но теперь тесное соседство с мужчиной казалось детской шалостью. Меня волновало лишь, как не упасть и не наставить синяков. Господину хорошо, на нем штаны, да и у сильного пола по определению кожа толще, а меня платье не защищает. Вдобавок нужно смотреть, чтобы подол на задрался, не обнажил икры. И лука бьет прямо… Словом, куда очень хотел попасть жрец. Хозяин не помогал и не мешал моей возне, перенесся мыслями далеко отсюда. Мог бы и вовсе замкнуться в себе, никто бы не осудил. То ли злился на императора, то ли мучила совесть. Только зачем меня с козел забрал? Лишь бы не для развлечений! Не стану и все, пусть под копыта скидывает. Однако Адриану не требовались сексуальные утехи, он вздумал поговорить.

– Ты себе цену набиваешь, держишься за место фаворитки? Так оно теперь ничего не стоит.

Вон оно что… Глупый, я его и прежде не ценила, если и стремилась стать фавориткой, то ради обретения свободы, а не ради побрякушек и собственных покоев.

– Как угодно господину, я могу подарить статус ханун другой девушке, а сама с удовольствием устроюсь на кухне. Вот за то место я бы держалась.

– Вот как? – шумно втянул воздух Адриан. – Не боишься, что продам?

Пожала плечами.

– Можно подумать, меня кто-то спрашивает.

– Однако тебе стоило бы тревожиться, как остальным девушкам.

– Ну, если они больше ничего не умеют, то да. А я не наложницей родилась, белье в реке стирала.

Бывший советник коротко рассмеялся. Приступ веселья не затронул глаз, они остались потухшими и ледяными.

– То есть тебе без разницы, где жить: в столице или в Джалахе?

– Абсолютно.

– И ты не станешь рыдать, если не получишь больше дорогих тканей и украшений?

Адриан явно не верил, пытался подловить на лжи, только вот его подарки для меня ровным счетом ничего не стоили. Предложила и вовсе их вернуть:

– Вам они сейчас нужнее.

Хозяин плотно сжал губы и резко натянул поводья. Я едва кубарем не полетела через лошадиную голову. Молодец, рассердила! А я ведь помочь хотела. Понимаю же, Адриан сейчас без средств, а дурехи из повозки прежней богатой жизни хотят. Вот и побаловал бы их моими тканями. Милена в одном и том же ходить не станет, а я переживу.

– Я не настолько беден, чтобы занимать у своих рабынь! – сквозь зубы процедил Адриан.

– Вы всего лишь временно стеснены в средствах, – подхватила я, пытаясь загладить неловкое предложение. – Уверена, все разрешится, император осознает ошибку и вернет вам былые привилегии.

– Ужели? Что еще скажешь, предсказательница?

Сама от себя не ожидала. Промолчать бы, но будто кто за язык тянул:

– Вам сейчас одному оставаться нельзя, а то черной тоской заболеете. Помните, еще не все потеряно. Друзья, если они действительно друзья, останутся, а кто разбежится – тому туда и дорога.

– Надоела!

Правильно, кому нужны советы рабыни? Ее дело по ночам стонать, а она вздумала лезть в личное. Только у меня сложилось впечатление, будто Адриана все бросили. И кому, как не мне, знать, что творилось у него на душе. Пусть господин молчал, я чувствовала, иногда физически: то кончить не мог, то ярость на других членом вымещал. Не Зулейка, я под ним лежала, когда шло расследование. И ведь думала, благополучно все завершилось, раз Адриан снова расслабился, а вот как все обернулось!