Я – раб Ламповой, или Как укротить миллионера - Ольга Коротаева Страница 33

Я с ужасом смотрела на классические лодочки бежевого цвета. Нет, туфли были красивые, — блестящий лак, идеальные линии. Так бы и любовалась ими… с безопасного расстояния!

— Я не умею ходить на каблуках, — несчастно посмотрела я на одну из помощниц Алёны. — Я сломаю себе ноги!

— Не выдумывай, — отмахнулась она. — Все женщины умеют это на интуитивном уровне. Пару часов практики…

— Пару мозолей, — ехидно подлила вторая маслица в огонь моей паники.

— Ир, — осадила её первая и улыбнулась мне: — Да ты примерь! Сразу ощутишь себя королевой.

Я неохотно сунула стопы в туфельки и с помощью девушек поднялась на ноги.

— Ну? — спросила Ира. — Как?

— О, да, — ответила я. — Действительно ощущаю себя королевой. Вот-вот корона на костыли свалится!

— Нормально, — отпустила меня Ира. — Стоишь же!

Я судорожно вцепилась во вторую девушку и взмолилась:

— Не бросайте меня. Я упаду!

— Правильно, — кивнула та и потащила меня к двери. — Падай сразу в объятия Джинова. Смотри, не промахнись!

И выпихнула меня в зеркальную комнату. Вцепившись в косяк с отчаянием утопающего, я подняла глаза и заметила, как Костя беседует с Алёной. В груди закололо, будто стекла битого напихали, когда я услышала:

— Да, ты разбил мне сердце, но взамен подарил счастье на всю жизнь.

Так эта ослепительная красавица — бывшая Джинова? Смотрит на него с такой грустью, что дыхание перехватывает. Неужели, до сих пор любит? Несмотря на то, что бросил! Не понимаю. Меня Костя отверг, и я его пять лет отчаянно ненавидела.

Или я себя обманываю? Ведь Джинов оставил в моём сердце неизгладимый след, и, как Алёна, я не готова Костю забыть. Впервые я подумала о том, что самоуверенность парня небезосновательна. И дело не в деньгах его папаши.

Джинову удаётся проникнуть в душу, словно компьютерному вирусу, от которого ещё не придумали спасения, полностью уничтожить привычную программу жизни. Алёна взамен получила работу мечты — апгрейд.

Наши отношения — сделка, и мой приз, Австрия, уже ждёт меня. Но Джинн не был бы джинном, не исполняй он желания. Даже неозвученные, но живущие в сердце.

Как и любой другой девушке, мне хотелось преобразиться. И сейчас, глядя в одно из зеркал, я видела улучшенный вариант себя. Алёна не стала менять образ, но сделала его элегантным, законченным и дорогим.

Джинов увидел её талант и помог осуществить мечту. Как и мою…

Я заморгала, сдерживая слёзы, судорожно втянула воздух и выпрямилась. Пусть Костя увидит результат своей заботы, — уверенную в себе и знающую, чего хочет, девушку, а не скукоженную каракатицу.

Джинов, будто прочитав мои мысли, повернул голову, и я утонула в его восхищённом взгляде. Никто и никогда не смотрел на меня так. Как на единственную на всём белом свете! Сердце облилось кровью и заколотилось так отчаянно, что к щекам прилил жар.

Джинов смотрел на меня, а я сейчас видела только его. Все эти зеркала совершенно не нужны! Я хочу отражаться в его зелёных глазах, ловить волны удовольствия, когда Костя любуется мной, осознавать, что действительно достойна внимания.

Когда он протянул руку, я шагнула, и сказка закончилась. Словно самая неуклюжая Золушка в мире, я всплеснула руками, но не сумела удержать равновесие и плашмя рухнула на пол. Щиколотку прострелило болью, а соскочившая в эффектном полёте туфля упала у ног Джинова.

— Это предложение ноги и сердца? — ехидно отозвался Джинов, тут же рухнув с пьедестала, на который я его только-только поставила.

— Тебе больно? — испуганно вскочила Алёна и, помогая мне подняться, уточнила: — Не умеешь носить каблуки?

Я виновато покосилась на Костю и помотала головой.

— Она лишь марсианские антенны отлично носит, — поигрывая туфелькой, ухмыльнулся тот.

— Ира, неси балетки! — крикнула Алёна и посмотрела на меня. — Почему сразу не сказала?

— Я говорила! — возмутилась я.

— Такой образ испортить балетками, — недовольно ворча, протянула мне Ира туфельки на низком ходу.

— Гипс больше подойдёт? — сурово уточнила Алёна.

— Она права! — поднялся Костя.

— Загипсуй свою язвительность, — буркнула я.

— Я не про гипс, — примирительно отозвался Джинов и протянул туфельку на каблуке Ирине: — Положите в пакет. Такой образ действительно нельзя портить.