Идол - Наталья Шагаева Страница 30

Богдан

Чтобы не убить эту тварь прямо в аэропорту, я рву в зал. Нужно как-то скоротать пару часов и не сойти с ума. История серьезная, она цепляет меня гораздо глубже, пробивает душу насквозь. И я уже совсем по-другому смотрю на Алису и на свои поступки. Мне безумно хочется, чтобы она услышала меня и осталась в квартире. Я не вправе ее держать, мне хочется, чтобы она осталась добровольно.

Прохожу в зал, скидываю толстовку и без разминки начинаю колотить грушу. Вокруг меня бегает Жора, что-то тараторит, отчитывает за опоздание и игнор, но я не реагирую. Мне все равно, я выплескиваю боль и агрессию мощными беспорядочными ударами. Бью ещё и ещё, подключая ноги, до боли в мышцах, до звона в глазах, но не останавливаюсь, пока руки не прекращают слушаться.

Падаю без сил на маты, жадно глотая воздух. Пульс барабанит в ушах, кислород жжет лёгкие, но легче не становится. Буквально слышу, как внутри меня что-то ломается. В зале никого нет, я закрываю глаза, пытаясь прийти в себя, но неожиданно вижу перед глазами маленькую светловолосую девочку. У нее и правда серые глаза. Она не плачет, но очень грустная и обиженная.

— Твою мать! — соскакиваю с матов, беру полотенце, мочу его холодной водой и обтираюсь, пытаясь остыть. Как проекция нашего ребенка передалась мне от Алисы?! Она просто рассказала, и девочка пришла ко мне…

Надеваю толстовку, хватаю ключи и бегу к машине. До аэропорта доезжаю в полной прострации. Сейчас мне проще обвинить Юлиану и выместить свою боль на нее. Хотя я виновен не меньше. Нет, я не снимаю с себя ответственности, но Юлиана не имела никого права вот так цинично решать судьбу Алисы и моего ребенка, и за это я хочу ее уничтожить. Часовое избиение груши не помогло. Стоит мне только включить голову, и ярость вспыхивает с новой силой.

Долго ждать не приходится. Юлиана буквально вылетает в зал ожидания. Забирает чемодан, завидев меня, расправляет плечи и с улыбкой идёт ко мне. Осматриваю девушку — волосы, глаза, черты лица, фигуру, брендовые шмотки — и понимаю, что она действительно красива. Но тупая тварь, каких поискать. У нее в приоритете соцсети, подписчики и общественное мнение. Она этим живет и может уйти в депрессию от парочки плохих комментариев в ее сторону. Вот кто действительно кукла. Неживая, с искусственным мозгом, запрограммированным на примитивные действия.

— Приве-е-ет, — тянет она и подается ко мне. Отклоняюсь, не позволяя к себе прикоснуться. — Какой ты сегодня строгий, — смеётся девушка. Довольная, думает, я приехал снять наши отношения с паузы.

— Пошли! — забираю у нее небольшой чемодан и быстро иду к стоянке. Юлиана бежит за мной, звонко стуча каблуками. Что-то щебечет, но я не слышу, дышу полной грудью, чтобы не сорваться и не натворить дел. Мы садимся в машину, но никуда не едем, разворачиваюсь к Юлиане и прерываю ее трёп.

— Помнишь, год назад ты летала со мной в Берлин на бой? — спокойно спрашиваю и ловлю ее реакцию.

— Да, помню, — хлопает ресницами, делая вид, что ничего не понимает. — К чему этот вопрос? — с интересом спрашивает. Самое страшное, что, похоже, она действительно не помнит, что сломала жизнь Алисе.

— Ты взяла мой телефон и ответила на сообщение…

— Какое сообщение? — мастерски отыгрывает удивление, и меня срывает.

Хватаю ее за шею и притягиваю к себе.

— Мне писала девочка о том, что беременна, мать заставляет сделать ее аборт, и ей очень страшно, — вкрадчиво произношу, смотря, как расширяются ее глаза. — А ты ответила ей! И удалила все с моего телефона.

— Я ничего не читала и никому не писала! Если какая-то шалава забеременела от тебя, то не надо скидывать вину на меня! — возмущённо кидает она, и я сжимаю ладонь на ее шее.

— Не надо строить из себя святую невинность! Ты, тварь, поломала жизнь девочке и стала соучастницей убийства моего ребенка, — рычу в лицо, смотря, как Юлиана бледнеет, сжимаю шею сильнее, чувствуя, как девушка впивает ногти в мою руку, пытаясь глотнуть воздуха. Понимаю, что нужно ее отпустить, но убрать руку не могу. Юлиана уже хрипит и дёргается. Медленно разжимаю пальцы и отшвыриваю тварь от себя. Если я ее придушу, ничего уже не вернёшь назад, а брать ещё один грех на душу не хочется.

Юлиана жадно глотает воздух и начинает рыдать.

— Пошла вон!

Не хочу больше ее видеть, иначе реально придушу. Да и смысла в нашем разговоре больше не вижу. Она не признает себя виновной, не раскаивается и даже не приводит вменяемых доводов.

— Ты совсем двинулся! — верещит Юлиана. — Знаешь, что, это не я поломала кому-то жизнь, а ты. Я не трахалась с кем попало! Я хотела оградить тебя от навязчивых шлюх!

— Пошла вон! — кричу я, иначе она живой отсюда не выйдет. Юлиана права — я виновен в том, что вообще допустил такую ситуацию.

— Мудак! — кричит она мне в истерике, но, бл*ть, из машины не выходит.

Выхожу сам, обхожу машину, открываю дверь с ее стороны и вытаскиваю девушку насильно.

— Не доводи до греха, закрой рот и не попадайся мне больше на глаза — никогда!

Выкидываю ее чемодан и сажусь за руль. Девушка ещё что-то истерично вопит, но мне плевать, для меня эта тварь больше не существует.

* * *

Подъезжаю к маленькому ресторанчику с паназиатской кухней, заказываю много вкусного в надежде, что Алисе это понравится. Потом иду в кондитерскую и беру набор пирожных со свежими ягодами. Хочется побаловать девочку. Вообще хочется отдать ей все, что у меня есть. Странное чувство, но от него очень тепло на душе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Открывая дверь квартиры, я уверен, что Алиса ждёт меня. Но все стало ясно уже в прихожей — ее обуви, одежды, как и ключа от квартиры, нет. Но я в какой-то надежде заношу еду и сладости в кухню и прохожусь по комнатам. Возникает ощущение, что она ушла сразу после меня.