По ту сторону Рая - Наталья Шагаева Страница 16

Натянуто улыбаюсь сама себе в зеркало и иду в кухню за мороженым — разгонять тоску. Съедаю пару ложечек любимого вишнёвого мороженого с ромом, беру весь контейнер и направляюсь в комнату смотреть телевизор. Не успеваю дойти до зала, как в дверь стучат. Тихо прохожу в прихожую, оставляю мороженое на тумбе и заглядываю в глазок. Романов! Он обещал мне встречу вечером! Но я думала, что это опять будет в формате свидания.

Он снова настойчиво стучит, и я спешу открыть. Всю тоску снимает как рукой, в присутствии этого мужчины меня накрывает волной эйфории. Новое будоражащее ощущение, когда мужчина рядом и весь мир концентрируется на нем. Тело тут же оживает, становясь чувствительным, дыхание учащается и сердце заходится приятным будоражащим волнением.

— Привет, — произношу я, осматривая Романова. Сейчас на нем черная водолазка, обтягивающая подтянутое тело, и мне кажется это сексуальным. Его темный взгляд скользит по моему лицу, шее, груди, ногам и ему явно нравится то, что он видит. Глеб наступает на меня, вынуждая отойти и пропустить его внутрь. Усмехаюсь и закрываю дверь. Романова не нужно приглашать, он везде как дома.

— Хотел забрать тебя к себе, но вижу, что мы не доедем, — говорит он, скидывая пиджак.

— В моей квартире разуваются, — указываю глазами на его туфли. Романов молча снимает обувь и бесцеремонно идет в зал, где работает телевизор и показывают какое-то ток-шоу. Беру с тумбы мороженое, заглядываю в зеркало и только сейчас соображаю, что не накрашенная и с влажными волосами. Ну хоть маску из ламинарии не сделала, а то я была бы зелёная и пахла болотом.

— Маленькая квартира, — констатирует Глеб и садится на диван, отодвигая мой плед.

— Мне хватает, — сажусь в кресло, и съедаю ложечку мороженого, намеренно облизывая губы.

— Уютно, — немного устало говорит он.

— Спасибо, — съедаю ещё ложечку десерта, следя за реакцией Глеба. Его глаза загораются, темнея, и я чувствую, как по телу бегут мурашки, соски наливаются, твердеют и просвечивают через тонкую ткань комбинации. Есть мужчины, которым нужно долго ласкать женщину, чтобы возбудить. Романову же достаточно взгляда. — Так что там с моей машиной? — спрашиваю я.

— Она стоит внизу на стоянке.

— Внизу стоит твоя, а за свою я плачу автокредит.

— Кредит закрыт, — спокойно отвечает Романов, берет пульт с журнального столика и с раздражением выключает телевизор.

— Глеб Александрович, а не много ли вы на себя берете?! — опять играю с огнем. Это ненормально, но мне дико нравятся его эмоции.

— Ровно столько, сколько могу взять! — сжимает скулы и хлопает по своим коленям. — Иди сюда!

Не спешу, съедаю ещё ложечку мороженого и медленно иду к Романову. Всего пару шагов, перекидываю ногу через его колени и седлаю моего хищника, лицом к лицу.

— Вот теперь — привет, — тихо произносит он, забирается под короткую комбинацию и сжимает бедра.

— Что между нами происходит? — спрашиваю, всхлипывая, когда он сильнее стискивает бедра, дёргая меня плотнее к себе.

— А на что это похоже? — хрипло спрашивает он, смотря на мои губы.

— Я в общем, — усмехаюсь и сама прикусываю его нижнюю губу. Мне нравится дразнить хищника. — Твои щедрые жесты выходят за рамки «легких отношений».

— Я присваиваю тебя себе, а моя женщина должна ездить на хорошей машине, носить дорогие украшения и покорять всех своей красотой, — Романов неподражаем, в одном предложении он может шокировать и соблазнить.

— А если я не хочу, чтобы меня присваивали? — шепчу, проходясь пальцами по его затылку, немного массируя, расслабляя.

— А я не спрашиваю, чего ты хочешь, — усмехается, поглаживая бедра, забираясь пальцами под трусики. Ерзаю на нем, чувствуя, как с каждой секундой твердеет его член.

— Вы слишком самоуверенны, Глеб Александрович, — прохожусь губами по его щеке, слегка царапаясь об щетину. По телу разливается возбуждение от наших плавных игр. — И кстати, если вы пришли за сексом, то его не будет, — выгибаюсь в его руках от того, что Глеб наклоняется и кусает меня за сосок. А потом лениво смеётся.

— Что мне помешает тебя трахнуть? — спрашивает, а сам ведёт пальцем по моему плечу, скидывая лямку комбинации.

— У меня критические дни, — игриво подмигиваю Романову.

— Значит, секс будет только у меня, — говорит и ухмыляется. Сначала туплю, а потом до меня доходит, о чем он.

— Ммм, к сожалению, я не настроена на такой секс, — хочу с него слезть, хотя саму трясет от возбуждения. Но Глеб не позволяет. Удерживая меня за талию.

— Я пошутил. Если женщина не кончила в момент интимной близости — это не секс, а самоудовлетворение. Ванну набери! — наклоняется к моей шее и глубоко вдыхает, проводя носом.

— Может ещё пены добавить?! — язвительно спрашиваю я.

— Можно и пены. И умерь тон, а то, и правда, накажу этот ротик, — проводит пальцем по моим губам и отпускает.

Ванна, значит? Романова ничем не испугаешь. Владимир никогда не занимался со мной сексом в месячные. Боже, это вообще нормально? Хотя этот мужик — сплошной грех и соблазн. Противостоять невозможно.

Наполняю ванну, добавляя пены, пахнущей гранатом и чем-то сладким. Выключаю свет, оставляя только подсветку зеркала создавая полумрак, сажусь на бортик и жду, когда наполнится ванная.

Романов приходит через десять минут уже без водолазки. Он расстегивает ремень, ширинку и снимает джинсы. Можно вечно смотреть, как раздевается этот мужчина. Он шикарен, опасен и от этого просыпается азарт. Никогда не знаешь, чего от него ожидать. Он снимает боксеры и садится в ванную.

— Снимай эту тряпочку и иди ко мне, — Романов откидывает голову на спинку ванной и наблюдает за мной. Скидываю лямки комбинации, спускаю ее с плеч, и шелковая ткань сама соскальзывает вниз, падая к моим ногам. Цепляю резинку трусиков, снимаю их, и тут весь эротизм заканчивается, у меня тампон и мне нужно его извлечь.

Глеб понимает меня без слов, он сползает в ванной и расслабленно закрывает глаза.

— Не медли, иди ко мне! — отдает приказ, и мое тело, как всегда, подчиняется. Быстро вынимаю тампон, кидая его в урну, и залезаю в ванную. — Садись сверху, — Глеб хватает меня за талию и помогает сесть. Он смотрит в глаза, проходится руками по бокам от бедер к груди. Касается пальцами сосков, потирает, вынуждая меня дрожать. Романов продолжает играть с моими сосками, то лаская, то сжимая, и каждое его прикосновение отдает вниз живота. Голова кружится, в глазах темнеет, хочется всего и сразу, хочется чувствовать его в себе, грубо, жёстко, глубоко… И я уже не пытаюсь сопротивляться или анализировать. Романов прав, я принадлежу ему в моменты близости. Кусаю губы, постанывая от того, что его ладонь зарывается мне в волосы и сжимает их на затылке, запрокидывая мне голову, обнажая шею для жадных поцелуев.

Раньше мне казалось, что невозможно получить кайф от грубости. Можно! Если накрывает диким желанием и страстью, то ласки уже не хочется. Мне нужно чувствовать Глеба полностью. И я кусаю губы, чтобы не закричать от удовольствия. Скольжу бедрами по его большому горячему твердому члену, чувствуя, как пульсирует между ног.