Медовый месяц с чужой женой - Ольга Коротаева Страница 16

Я шёл к машине и скрипел зубами. Сбросить напряжение не получилось, стало только хуже, но брать девушку там, на столе, беззащитную, рука не поднялась. Слишком всё неправильно идет. Не так, как я себе представлял. Не так, как планировал. Если Пелагея не играет, я в ее глазах — настоящий монстр. Да, я зверь, не знающий пощады, но…

Да плевать на «но»!

Месть нужно подавать холодной? Вот и я стану льдом, все равно уже не развернуть этот поезд. Я хочу ее, я купил ее и я ее трахну. И она будет умолять об этом, благодетельница.

Смешно. Витеньку ей жалко! Ублюдок будет платить по счетам, пусть даже и не по своим, а отцовским. Все они на одно рыло, все в пуху.

Я сел в авто и, когда Поля залезла в салон и дождалась, когда охранник захлопнет дверь, приказал холодным тоном:

— Крис, отвези нас к Валери.

И на полчаса я откинулся на упругую спинку сидения и попытался расслабиться. Но нет же! Я вдыхал ее запах, что проник в салон и пропитал кожу рук, чувствовал тепло бедра даже на расстоянии, слышал, как девушка сопит и давится слезами. В конце пути Поля притихла, а я украдкой повернул голову.

Обхватив себя руками, она дрожала и смотрела в окно. Рубашка на её бёдрах немного задралась, чтобы обнажить стройные ноги, но, увы, недостаточно, чтобы дать полюбоваться тем, что сейчас, я знал, было беззащитно обнажено. Для меня обнажено! Пусть и не по её воле.

Но Поля явно избегала смотреть на меня. Шея её была напряжена так, словно она отчаянно хотела что-то разглядеть за окном. Будто почувствовав мой пристальный взгляд, она покосилась на меня и, дёрнувшись, тут же отвернулась. Я увидел, как щёки её медленно налились алым.

— Ну, соври, что тебе не понравилось, — накрутив на палец светлый локон, я стиснул ее острый подбородок и заставил посмотреть мне в глаза. — И это только начало, драгоценная женушка.

Взгляд её зацепился за мои губы, и Поля тут же закрыла глаза, будто сама себя останавливала. Спросила тихо:

— Начало чего? Мне казалось, что этот ужас начался ещё вчера.

Я сильнее сдавил пальцы и проговорил ей в губы:

— Страдаешь по Дорогову?

Она распахнула глаза и растерянно улыбнулась:

— Что? — будто только поняла, о чём я спросил и посмотрела в глаза: — Макс, я никогда больше не хочу слышать эту фамилию. Я с тобой на месяц, и, если тебе хоть на сколечко не плевать на меня, пожалуйста, не произноси ни её, ни имени.

— Мне так же плевать на тебя, как и тебе на меня, — сказал я холодно и отстранился.

Машина притормозила у многоэтажного здания, залитого диодным светом. Я вышел первым и остался ждать, пока Дима подаст руку Поле. Много чести.

Но что-то царапалось в душе. Если она другая, то как вообще повелась на этого идиота?

— В раздел белья даже не заглядывай, — шепнул я ей на ухо, когда под руку довел до стеклянного входа.

— Уверен? — колко глянула она. — Мне показалось, тебе понравилось рвать на мне бельё.

— Еще как уверен, — я коварно растянул улыбку и ущипнул ее за ягодицу, а затем обратился к вышедшей нам навстречу Валери. — Берем все, что моя спутница захочет. И, — я достал мобильный и набрал номер своего юриста, — у вас полчаса, дамы.

— Тогда можем не тратить время, — холодно заявила моя спутница и посмотрела на Валери: — Насколько я поняла, господин Максимилиан здесь частый гость и вы прекрасно знаете его вкус. Подберите пожалуйста две смены домашней одежды и платье размера «small» на выход.

Хозяйка магазина лишь усмехнулась и пригласила Полю пройти вглубь. Когда они исчезли в рядах разноцветных шмоток, Ренн, наконец, ответил на мой звонок.

— Найди мне информацию, Слэйв.

— И тебе здравствуй, Честенер, — натянуто и сухо ответил юрист. — Пишу.

— Романова Пелагея, 18 сентября, 97 года рождения. Москвичка. Найди мне все и даже больше. И нужно вчера. Ясно?

— Предельно, — буркнул юрист и отключился.

Я бродил по холлу несколько минут, перелистывал женские журналы одежды, а потом все-таки прошел в магазин.

Пелагея стояла в центре зала в нижнем белье темно-бордового цвета.

— Валери, оставь нас, — сдержав гнев, спокойно попросил я хозяйку салона. — Найди маленькое черное платье. И туфли к нему. Свободна.

Женщина она серьезная, подбирала мне костюмы самых удобных моделей, а вот женскую одежду мне у нее выбирать не приходилось. Я не любитель этих тряпок, но сейчас, глядя на застывшую Полю, что прижимала к груди какой-то наряд, я не смог сдержать улыбки.

— Что в моих словах «не брать белье» ты не разобрала? — подошел ближе и поддел бретельку.

— Ты хищник, Макс, — внешне спокойно отозвалась она и посмотрела на меня большими голубыми глазами, в глубине которых плескался страх и ненависть. — Если я буду вести себя, как затравленная мышь, ты меня сломаешь. А я хочу уйти от тебя высоко подняв голову, даже если от чести моей останутся лишь лохмотья.

Почему она такая? Почему вызывает и желание взять силой, и отступить?

— Не забывай, мышка, что я плачу за этот маскарад, — я встал за спиной и глянул в зеленоватые глаза в отражении большого зеркала. — Снимай. Или я это сделаю. Примерять домашнюю одежду нет надобности, а платье ты наденешь на голое тело.

На её бледной коже выступила мелкая россыпь «мурашек», отчего меня бросило в приятный жар, а на моем лице появилась звериная улыбка. Да, я хищник, как же ты права, По-ля. Подцепив эластичную черную ткань пальцем, завел руку вперед и сжал вишенку соска, что дерзко уперлась в кружево и коснулась моей кожи.