Гризли - Галина Чередий Страница 13

Ублюдочный гризли не слишком-то торопился сползать с меня, и я со злостью двинула ему в бок локтем, поторапливая, хотя у самой вряд ли сейчас хватило бы сил подняться. А вот анализировать факт нашего спонтанного жесткого секс-столкновения и пробовать не буду. Хотя бы потому, что было в этой жесткости что-то неправильное. В том, что грубые рывки его во мне сопровождали невесомые прикосновения губ к моим щеке и затылку. А прорычав мне «дрянь», он мгновенно сорвался на задыхающийся шепот, едва слышный, в котором сквозь сплошную пелену хлещущего по моему разуму запредельного возбуждения расслышала «девочка моя», «погремушка сладкая». Обломайся, не девочка давно и уж точно не сладкая. Об такую конфетку язык свой в кровь порежешь.

Комар, так и лежавший поломанной тряпичной куклой у стены, застонал, дернувшись, и только тогда горячая тяжесть свалилась с меня. Его до конца еще не опавший член с пошлым хлюпаньем выскользнул из меня, между ног стало мокро и противно. Вот скот, он меня еще и неупакованным трахнул? Хотя куда уж там было. Сама ему и шанса на это не оставила.

Даже не заморачиваясь застегнуть ширинку, псих сосед схватил с пола куртку и рубашку моего неудавшегося любовника в одну руку, другой вздернул парня за волосы с пола и потащил к выходу.

— Я тебе, бл*дь, не ясно сказал рядом с ней не появляться? — сопровождал он это действо по выдворению вопросом на удивление спокойным тоном. — Еще раз увижу — потеряешься навсегда.

Прогрохотало по ступенькам крыльца, и входная дверь захлопнулась. Я, морщась от легкого жжения внутри и болезненности в мышцах, села, привалившись к дивану и раздвинув широко липкие от спермы бедра.

Вспыхнул верхний свет, и в комнату вернулся спровоцированный мною секс-агрессор. Уж в том, что я привела Комара, чтобы целенаправленно его выбесить, я себе отчет прекрасно отдавала. Ожидала ли я такой его реакции? Скорее нет, хотя, если бы пошевелила мозгами после утренних зажимательств у стены, могла и предугадать. И если бы хотела избежать таких последствий, то не звала бы почти ни за что пострадавшего парня к себе. Хотя он сам нарвался тоже.

Обнаружив, после того, как медведина укатил на своей бэхе в неизвестном направлении, что у меня всего-то пара сигарет осталась, я злорадно ухмыльнулась, вспомнив его «Не смей курить!», и поперлась в ближайший ларек за куревом. Вот на обратной дороге и столкнулась с налетевшими стаей Комаром с дружками. Он что-то там начал мне задвигать про динамо и мужа с любовником. Такая я сякая, сука неверная, гулящая и все такое. Я аж чуть не заржала ему в лицо, послав с его детскими предъявами. Но осознав, что это мой соседушка, оказывается, назвался моим мужем и стращал Комара, велев держаться подальше, сразу решила, что просто так это спускать нельзя. Мало того что эта вражина злобная на меня кидается, так он еще и народ вокруг меня будет распугивать. Сегодня Комара, на которого мне тупо пофиг, а завтра что, на Длинного попрет буром, и я буду вынуждена в собственном доме жить, как в осажденном, бля, замке? Да не охренел ли ты в корень, гризли тупой?

В общем, театральные подмостки по мне обрыдались, с таким я надрывом и мощным посылом преподнесла «правду» о моей нелегкой судьбинушке лопуху Комару и его толпе малолетних недобайкеров. Жестокий деспотина, супостат и насильник держит меня в секс-рабстве, жизни не дает, измывается над беззащитной сироткой, и некому, ой некому прикрыть меня, бедолажечку, от его посягательств. А вот если бы было кому, то я бы с Комаром аж бегом встречаться стала.

Подленько и ни грамма истины? Да плевать мне. Зато вставший на мою защиту весь из себя герой-спаситель обиженной девы Комар наверняка доведет психа соседа до нервного тика. А мне что ни гадость ему, то все на сердце радость. А подручные средства, они же расходный материал… да кому до них дело есть? Уж не мне точно.

Вот только финал сей трагикомедии что-то вышел совсем не в моем вкусе. Нет, как раз настолько в моем вкусе, что теперь сколько рот и мозг ни полощи, от него не избавишься.

Мой незваный гость пересек комнату и присел на корточки передо мной. Нахмурившись так, что весь лоб пошел складками, он уставился мне между ног.

— Не порвал?

Ой, ну мать его ети, мы теперь забеспокоились! А когда заваливал да в пол вколачивал, что-то не переживал.

Наклонившись вперед, я уставилась ему прямо в глаза.

— У тебя что, возрастные проблемы со слухом уже? Я тебе сказала — пошел на хрен отсюда!

Хоть бы один мускул на морде, кирпича просящей, дрогнул. Руку мне протянул и поднялся.

— Пойдем в душ свожу.

— А над горшком не подержишь?

— Слушай… — Он опять присел и осторожно коснулся моего колена. — Ну раз уж такая херня вышла… ну давай попробуем обсудить это по-людски.

Все ничего, но это его прикосновение… бережное, что ли, вдруг ужалило меня, будто было укусом какой-то ядовитой гадины, и, мгновенно полыхнув от ярости, я его что есть силы пнула пяткой в колено и зашипела от пронзительной боли.

— Отвали от меня! Вон пошел!

— Роксана…