Педагогические размышления. Сборник - Семен Калабалин Страница 81

Вчера был утвержден директором Барыбинского детского дома. Люди ждут от меня чего-то необычного, что должно избавить их от долголетних неприятностей, которые награждались этим детским домом. У меня прежняя уверенность в том, что детский дом будет выведен из прорыва и приведен в идеальное состояние.

…Никогда мне не было так грустно, как сейчас. Даже в самые тяжелые минуты моей жизни я был полон радостного задора. Передо мною стояла задача, которая всегда стояла перед глазами, владела мною, управляла мною. Задача выполнения. Хорошо ли, плохо, но выполнена. Я вернулся к детям.

Чем же объясняется, что часть наших детей и молодых людей впадают в состояние правонарушения? Что же сейчас толкает их на преступления?

Я думаю, это объясняется тем, что мы залюбили детей, мы не предъявляем более строгих и решительных мер, предупреждающих проступки. У нас все сводится к собеседованию, к слову, то есть к таким мерам, про которые ребята говорят:

– Состоялась очередная басня Крылова.

А мера, всякая педагогическая мера, всякая атака, исходящая из сердца, из совести педагога, она должна производить какое-то впечатление на правонарушителя. Она должна вызывать страдание детской души, страдания своей души. Нужно, чтобы передалась часть страдания, доля страдания души самого воспитателя. Мы всегда говорим на очень спокойных тонах, не повышая голоса, чтобы не оскорбить словом, словом, которым надо назвать сам проступок и правонарушителя. Зачем мы это делаем? Это неестественно, это не искренне! Это попахивает равнодушием. Антон Семенович говорил:

– Я хочу, чтобы вы были такими и жили так, как я вас учу, и были такими, как я сам. На каждый ваш проступок и ошибку я отвечу поражающей, ожигающей атакой. Пусть вам будет неудобно, пусть вы будете страдать от этой атаки, меня волнует не это. Меня волнует совсем другое. Я хочу, чтобы вы были порядочными людьми через 10, 20, 30, 40 лет. Чтобы люди, которые живут с вами, скажут вам спасибо за то, что выявляетесь их соседом, и не проклянут меня, вашего воспитателя.

И поэтому, когда случались проступки, Антон Семёнович умел поражать и словом. Это был и гнев, и протест, и сострадание. Есть ли на свете нормальный педагог, нормальный родитель, душа бы которого не корчилась в муках родительских за каждого своего ребенка? Да ведь нет! Ни одна в мире специальность, ни один в мире рабочий человек, кроме педагога, не имеет такого страстного, человеческого права на гнев в качестве средства воспитания в атаках на проступки ребячьи.

Говорят, что у Антона Семеновича была «система взрывов». Это не так. Надо всегда делать взрыв, атаковать, не оглядываясь, чего можно, а чего нельзя. Надо смотреть вперед, каким же будет человек, который выйдет из моей мастерской, какого же человека я делаю. Будет ли в нем, в его действиях, его поступках расти и жить моя педагогическая слава.

Многие думают, что Макаренко – это прошедший день, это прожитое. Но это – будущий день. Если родители хотят, чтобы их родительская старость была спокойной, воспитывайте решительно, воспитывайте требовательно, сообщайте лучшие человеческие признаки своим детям, чтобы ваши дети были счастливы. Если вы сами не занимаетесь воспитанием, сами не являетесь примером, вы готовите себе слезы родительского горя. Значит, воспитанием ваших детей занимается кто-то другой, очевидно, такой, который делает страшное зло.