Тысяча и одно мяу. Удивительные кошачьи истории о людях, любви, верности и потерях - Марина Жеребилова Страница 7

Помню, во время учебы в университете староста нашей группы хвалила свою кошку. Говорила, какая это умная порода, что нет кошек на свете умнее. И в момент появления котят предложила нам, одногруппникам, забронировать котенка.

Я привыкла, что в моем доме всегда обитали непородистые кошки. Все были простые, у каждого была своя история появления. Но породой заинтересовалась и решила забронировать у старосты котенка-девочку.

Порода «Русская голубая» – это классическая порода наших широт. Признана международными фелинологическими организациями. Русская голубая кошка с успехом разводится за рубежом. Она является одной из самых популярных пород короткошерстных кошек. Продажа котят наиболее распространена в Швеции, Финляндии, Норвегии, Чехии, Словакии, Венгрии. Свое начало современные русские голубые кошки берут именно из России. Европейцы полюбили их за отличные качества крысоловов, за необычный окрас и двойную, «плюшевую» шерсть. В 1893 году английская заводчица Карен Кокс вывезла из Архангельска пару голубых котят, с которых начала их селекционное разведение.

Во время Второй мировой войны возникла реальная угроза физического уничтожения кошек этой породы. После войны русская голубая была фактически восстановлена усилиями селекционеров. Возрождение интереса к этой породе пришло в СССР только в конце 80-х годов, и уже к началу 90-х годов сформировалось определенное поголовье. При разведении большинство заводчиков использовали местных фенотипичных короткошерстных кошек голубого окраса, которых скрещивали с русскими голубыми котами, привезенными из других стран. Продажа котят проводилась строго по клубным правилам. Именно в эти годы была заложена основа разведения русской голубой кошки в России ^[5].

Староста группы хвалила эту породу за выдающийся ум. Несмотря на то что ум у животных – это по большей части набор опыта и сформированных навыков, в тот момент я этого еще не знала. И решила попробовать впервые завести породистую кошку.

Конечно, у старосты не было питомника. Кошку просто не стерилизовали и сводили ее с породистыми котами. Только потом я поняла, что котенок мой метис, а не чистокровный котик. Когда я прошла обучение на заводчика, я поняла, что такое селекция и ее полное отсутствие.

Котенка мне отдали с текущими глазками и сломанным хвостом. За леденец. Староста сама довезла нас до дома. Говорили, это девочка, и я решила дать ей имя Марси. К имени котенок привык за один час у меня дома. «Действительно, выдающийся ум», – подумала я тогда. Никогда кличка не закреплялась так быстро.

Мама заподозрила, что это все-таки мальчик. Проверили – точно! Но имя уже знает, нужно было придумать, что делать. И тут мама сказала:

– Значит, будет Марс!

Так и решили. Если честно, я и хотела кота, но мне сказали, что остались только девочки. В итоге это можно считать удачей, что котенок оказался пацаном. После Каролины я побаивалась кошек, хотя в нашем городе стала появляться ветеринария и возможность кастрации.

Марс рос очень нежным и смышленым. Он ложился у меня на коленях, пока я писала диплом. Если честно, было не очень удобно, но жалко тревожить сонного малыша.

Как-то так получилось, что котяра стал воспринимать меня как маму. Кстати, я училась быть еще более внимательной именно с Марсом.

Стала активно интересоваться породой, и даже возникла мысль стать заводчиком таких космических котов. Решив подойти к вопросу основательно, я записалась на курсы фелинологов. Мне также была интересна не только порода и селекция, но и образ жизни и мотивы поведения кошек.

Когда ты учишься с удовольствием и вникаешь во все тонкости, учеба не кажется сложной. Однако многие вещи так и оставались для меня туманны. А при постановке вопросов я не получала ответов, только предположения.

За время обучения я пересмотрела свою позицию по поводу питомника. На то была очень веская причина…

Однажды я шла на остановку, чтобы поехать в университет. Был холод, пасмурно. У дороги я услышала писк. Вначале думала, показалось. Но, присмотревшись, я увидела лежащего на земле обессилевшего котенка. Помню как сейчас – белый с рыжими подпалинами.

Когда стоит вопрос, ехать на учебу или спасти чью-то жизнь, долго не сомневаешься. Я осторожно замотала котенка в шарф и побежала домой. Обещала ему по дороге, что все будет хорошо.

Малыш был сильно истощен. Неизвестно, как он оказался на улице и сколько голодал. Блохи так и прыгали из шерсти. Было ясно одно – он очень болен. Примчавшись домой, я удивила маму, однако мы не колеблясь решили реанимировать котенка. Для начала согреть и дать немного молочной смеси. К моему ужасу, котенок взглянул на меня в последний раз и испустил дух…

Возможно, он был ранен (например, после удара автомобилем) – я не знаю… Возможно, заражен вирусом панлейкопении (смертность от которой среди котят составляет 99 процентов) – я не знаю… Возможно, все органы отказали из-за длительного голода и переохлаждения… Ответа на этот вопрос я не знаю до сих пор.

Одно я знала точно – он умер не один. Мы так хотели помочь, но не успели.

И после этой истории вопрос с питомником отпал сам собой. Я посчитала, что пока на улице умирают такие беззащитные создания и пока люди проходят мимо них, пока нет культуры заботы о братьях меньших, я не стану развивать породу. Тем более много лет подряд мы с мамой вдвоем вы́ходили не один десяток уличных кошек. Весь вечер я проплакала от ощущения несправедливости.