Дочковедение. Отцы, воспитывающие дочерей - Найджел Латта Страница 37

Я никогда не покупался на все эти россказни о том, что женщины – слабый пол. Если послушать женские разговоры, можно подумать, что, правь женщины миром, он был бы приятным, спокойным местом, где поезда приходят вовремя, никто не воюет и все чувствуют себя любимыми и довольными.

Чепуха.

Маргарет Тэтчер одиннадцать лет стояла у руля не самой малой части мира и за это время начала войну на собственной территории – Фолклендских островах, голых, овеваемых ветрами скалах неподалеку от Аргентины, – а также провела одни из самых жестких экономических и социальных экспериментов XX века. Множество британцев считают, что миссис Тэтчер была беспощадна, и среди эпитетов, которыми ее награждают, нет слова «мягкая».

Но дело не только в ней. Если вы когда-нибудь окажетесь в захваченном самолете, вам крупно повезет, если угонщиками будут мужчины: когда они решат убить заложников, то просто взорвут самолет. Женщины-угонщицы принесут с собой кучу всякого барахла, чтобы сделать вашу смерть как можно более неприятной.

Причина, по которой я не покупаюсь на байки о слабом поле, в том, что женщины действительно во всем равны мужчинам, и если бы женщины правили миром столько, сколько им правят мужчины, у них бы тоже ничего не получилось. Возможно, кое-какая разница все же была (например, больше женских туалетов в публичных местах, чтобы не приходилось стоять в очереди), но в целом мы жили бы в том же самом мире с теми же конфликтами, глобальным климатическим кризисом и прочей суетой. Сомневаюсь, что кругом была бы поэзия и гармония.

Но ведь мужчины действительно более жестоки, чем женщины.

Вроде того.

Что значит «вроде того»?

Именно то, что я сказал, – вроде того.

Объясните.

Хорошо, но мне потребуется новый подзаголовок.

Пожалуйста.

Неприятная наука

Не всякая наука радует – есть такая, которая ставит нас в неприятное положение. Когда Галилей сказал папе, что это мы вращаемся вокруг Солнца, а не наоборот, представляю, какая напряженная тишина воцарилась в зале. Для папы Урбана VII, который, хоть и носит правильное имя, но урбанистом явно не был, это известие стало громом среди ясного неба. Галилей написал о своем открытии в книге после того, как папа посоветовал ему не делать этого, а затем вновь заявил о своей точке зрения перед римской инквизицией на папском суде, который, что неудивительно, ничем хорошим для него не закончился. В 1634 году он был обвинен в ереси и посажен под домашний арест. В 1638 году Галилей полностью ослеп, страдал от бессонницы и болезненной грыжи. В 1642 году он умер. Стоит ли его в этом винить?

Надеюсь, мои дальнейшие размышления не повлекут за собой подобных последствий. Я не желаю оказаться запертым в собственном доме, слепым, страдающим от бессонницы, да еще и с грыжей, но иногда есть вещи, о которых говорить надо, пусть даже они вызывают у нас неприятие.

Видите ли, как психотерапевт я развивался в девяностые годы, во времена суровой политкорректности. В те годы мужчины были плохими, женщины – хорошими, и на этом строился весь анализ. Мужчины были насильниками и злодеями, а женщины – жертвами. Любые другие мнения означали ересь. Я бывал на многих конференциях, где мужчин увещевали «взять на себя ответственность за насилие» под бдительным оком женских сообществ, которые должны были следить, чтобы мы не ускользнули и не вступили в сговор со злобными представителями собственного пола, поскольку это заложено в самой нашей природе. Так говорили не только женщины – часто об этом говорили и мы. Все тогда посыпали голову пеплом.