Съедобная экономика. Простое объяснение на примерах мировой кухни - Ха-Джун Чанг Страница 19

В экспертных кругах концепция защиты незрелых производителей в экономически отсталых странах с расчетом на то, что однажды они окрепнут, известна как «аргумент в пользу зарождающихся отраслей». В этом термине просматривается очевидная параллель между экономическим развитием страны и развитием ребенка. Мы ведь защищаем и оберегаем своих детей до тех пор, пока они не вырастут и не смогут конкурировать с другими взрослыми на рынке труда. Так вот, согласно этому аргументу, правительство экономически отсталой страны тоже должно защищать и развивать свои молодые отрасли, пока те не накопят производственный потенциал и не смогут на равных или почти на равных конкурировать с превосходящими их иностранными отраслями на мировом рынке.

Тут стоит отметить, что эта теория была разработана не в Японии. Она родилась в США, и родителем ее был не кто иной, как первый министр финансов США Александр Гамильтон; кстати, именно его лицо вы видите на десятидолларовой купюре. В настоящее время интерес к этой исторической личности заметно возрос благодаря нашумевшему бродвейскому мюзиклу «Гамильтон» Лин-Мануэля Миранды. Так вот, Гамильтон утверждал, что американское правительство должно защищать «отрасли в зачаточном состоянии» (его слова) от более зрелых и эффективных конкурентов из Англии и других европейских стран, иначе Америка никогда не станет индустриальной.

Но и это еще не все. Говоря так, Гамильтон черпал вдохновение в протекционистской политике Британии XIX века, особенно при Роберте Уолполе (его считают первым премьер-министром Британии), когда страна только начинала свое восхождение к мировому промышленному превосходству. В связи с этим Гамильтона часто называли уолполеанцем и обвиняли в стремлении к централизации власти и вмешательству государства в экономику. А главными его оппонентами, разумеется, были сторонники свободной торговли, такие как Томас Джефферсон, первый госсекретарь и третий президент США (при котором, кстати, была совершена Луизианская покупка; см. главу «Бамия») ^[65].

Таким образом, вопреки нынешнему имиджу Великобритании и США как главных прибежищ свободной торговли, на более ранних стадиях своего экономического развития это были самые протекционистские страны в мире. На свободную торговлю они перешли только после того, как достигли промышленного превосходства (см. главу «Говядина»). То же самое касается и большинства других экономически развитых стран. За исключением Нидерландов и (до Первой мировой войны) Швейцарии, все нынешние богатые страны — от Бельгии, Швеции и Германии на конец XIX века до Франции, Финляндии, Японии, Кореи и Тайваня на конец XX века — подолгу использовали концепцию защиты зарождающихся отраслей, содействуя тем самым собственной индустриализации и экономическому развитию.

Однако это вовсе не означает, что подобный протекционизм гарантирует экономический успех. Как и в случае с детьми, зарождающиеся отрасли, если их воспитывать неправильно, могут так и не «повзрослеть». В 1960–1970-х годах чрезмерный протекционизм во многих развивающихся странах привел к тому, что отечественные производители оказались «в теплой ванне»; их защиту со временем не ослабили, и молодые отрасли так и не получили стимула для повышения производительности. Усвоив этот урок, страны, наиболее умело использовавшие данный принцип (в частности, Япония и Корея), изо всех сил старались предотвратить подобную ситуацию. Они постепенно ослабляли свою защиту — точно так же, как родителям по мере взросления детей приходится постепенно «отпускать поводок» и требовать от растущих чад все большей и большей самостоятельности.

Без должной защиты зарождающихся отраслей ни одна из стран, которые некогда были маленькими «креветками» мировой экономики, — а это и Британия в XVIII веке, и США, Германия, Швеция в XIX веке, и Япония, Финляндия, Корея в ХХ веке — никогда не превратилась бы в крупных рыбищ.