Тайные практики ночных шаманов. Эргархия - Ночная группа - Константин Ворон Страница 12

Я начал расспрашивать о Барбароссе и Локке.

– Локка увлекался дзеном и начал практиковать то, о чем прочитал. Это была его ошибка – нельзя практиковать по книгам, особенно по тем, которых не понимаешь. В результате он однажды сошел с ума, но не вошел в сознание. Это длилось у него недолго, но с тех пор он боится уходить от ума, чтобы не попасть в с-ума-сшедший дом. И думает, что каждый, кто покидает ум, становится больным. Потом он заметил, что Барбаросса тоже сходит с ума, но не попадает в дурдом, а остается в сознании. Говорит странные вещи, но живет нормально, зарабатывает. И решил, что тот дурит всех. А потом, будучи человеком очень умным, стал с этой точки зрения истолковывать все, что делал Барбаросса. Да еще там какое-то недоразумение из-за девушки Барбароссы возникло – кто-то кого-то как-то хотел, но как-то все не так получилось. Вот так он и возненавидел Барбароссу, хотя мы все Локку очень любим. Для нас он – спасательная шлюпка. Если кто-то уплывет от ума подальше, Локка вытащит.

Навалившихся на меня за последние дни переживаний было вполне достаточно. Я побрел через лес к берегу, вышел на горку, которую тут называли Бабиной Горой, сел лицом к Днепру и стал размышлять. Река казалась варикозно расширенной веной – так выглядела широко разлившаяся от основного русла Днепра вода Каневского моря.

Сначала я перебрал в памяти воспоминания о трех главных событиях – «Светящаяся поляна», «Живой лес» и «Реальность действующего “Я”». Я заметил, что воспоминания иногда становятся очень яркими и глубокими, а иногда кажутся сомнительными и второстепенными. Тусклыми они становились, когда я погружался в размышление, а яркими – когда внимание расползалось по водной поверхности.

Я поймал себя на том, что в этот момент невольно произвожу РВ. Когда затихают мысли, и остается только мозаика солнечных бликов на участках с водной рябью, «Живой лес» и «Светящаяся поляна» передают мне какое-то сообщение огромной важности, Сообщение с большой буквы. Мне казалось, что я понимаю это Сообщение, но не могу выразить его в словах.

Когда я отвлекался от картины струящейся воды, это понимание казалось иллюзией. Я осознал, что РВ – ценнейший инструмент углубления понимания. При глубоком РВ вопрос о «сделанности» светящейся поляны казался глупым и ненужным, на первом плане был смысл пережитого, но когда РВ ослабевало, важным становилось, что же происходило «на самом деле». Локка то казался напуганным книжным червем, то умным и холодным аналитиком, Барбаросса – то таинственным магом, то шарлатаном, Скандинав превращался из Посвященного в банального «просветленного» обитателя Фурманного и обратно.

При переходе от РВ к размышлению, я обнаружил, что и моя мысль становится столь хладнокровной и аналитичной, какой она не была никогда. Даже математика с ее абстрактными разделами не порождала такого ясного и четкого рассуждения. Но это рассуждение уничтожало ценность Сообщения. А Сообщение превращало холодное мышление в одну из многих игрушек, и результаты его были столь же недостоверны, как и результаты любой догадки или иллюзии.

Я поразился точности найденного мною слова – Сообщение, Со-общение, взаимное общение. «Светящаяся поляна» и «Живой лес» действительно общались со мной, и мне казалось, что я понимаю их язык. Но как только я ловил себя на мысли об этом понимании, оно тут же рассеивалось, оставляя меня наедине с холодно работающим механизмом анализа. Со-общение прекращалось.

Я посмотрел на часы. Было около восьми вечера. Веселые блики воды сменились жестким стальным блеском. Мне почему-то стало не по себе, и я поспешил в лагерь.

Вместо того чтобы ужинать со всеми у костра, я отправился в лес. Я хотел самостоятельно побродить по нему, даже с риском заблудиться. Впрочем, на всякий случай я запомнил направление на Днепр по звездам, соотнеся восток с положением Полярной звезды.

Тьма сгустилась, и я перестал различать путь. Но всякий раз, когда я сбивался с тропинки, я натыкался на заросли трав или кустарник и возвращался обратно.

Я вспомнил слова Доктора о том, что РВ помогло увидеть и светящуюся поляну, и испуг Вали, и тщательно исполнил его инструкции по РВ.

Я бродил долго и потерял всякую ориентацию. Ночное небо затянулось тучами, и звезды не были видны. На секунду я испытал легкую тревогу, но потом успокоил себя тем, что, в крайнем случае, утром солнце взойдет на востоке, и я сумею определить направление на Днепр. Успокоившись, я опять произвел РВ и двинулся дальше. Счет времени потерялся. Ноги шли сами, без моего участия. В голове было пусто.

Вдруг я услышал явственный треск сучьев. Кто-то ломился сквозь заросли впереди меня. Звук приближался. Сначала я просто слышал этот звук, никак не реагируя на него и по инерции сохраняя пустоту в голове, но внимание поневоле сместилось на шум.

Похоже, что это был массивный человек. И только я осознал эту мысль, РВ тут же закончилось, и я испытал настоящий приступ страха. Кто это? Зверь? Человек с неясными намерениями? Звуки прекратились. Я присел и затаился. Вокруг слышались обычные ночные шорохи. Возможно, мне все это только померещилось в РВ.

Я выпрямился, снова произвел РВ. Через какое-то время голова опять стала пустой, и я двинулся дальше. Но не успел пройти и пяти шагов, как резкий треск возобновился. РВ опять рассеялось. Звук прекратился. Я похолодел. Человек или какое-то другое существо явно реагировало на меня и затаилось. Я почувствовал угрозу, исходящую от него. На этот раз было уже не до РВ. Впереди, шагов за десять от меня, находился некто, и непонятно было, чего можно от него ожидать. Возможно, кто-то из лагеря, а может быть, и нет.

Я попытался мыслить логически. Разбойник в лесу? Маньяк? Трудно представить. Местный житель? Еще труднее представить себе крестьянина, шляющегося ночью по лесу. Животное? Кто бы это ни был, он слышал мои шаги, и если я себя обнаружу, это ни на что не повлияет.

Набравшись храбрости, я крикнул срывающимся голосом:

– Кто здесь?

Ответом была тишина. В голову мне закралось смутное и абсурдное подозрение, что звуки и РВ как-то связаны между собой. Я осторожно снова произвел РВ, боясь углубить его и пропустить возможное нападение. Ничего не изменилось. Я усилил РВ и опять услышал резкий шум удаляющихся шагов. На этот раз они звучали справа от меня. Расстояние было значительно большим. Сохраняя РВ, я повернул голову в сторону звуков. РВ стало устойчивым. Вдруг вдалеке мелькнула вспышка. Похоже, что свет озарил удаленную поляну. Я снова вылетел из РВ, и свет внезапно погас.

Я присел. Мысли спутались. Затем усилием воли я подавил страх и стал размышлять. Возможно, мне повезло, и я наткнулся на того, кто устраивает свечение поляны. Но тогда должен скоро подойти Барбаросса с группой, должен раздаться вопль напуганной девушки, и вся «конструкция» будет разоблачена. Очередная сказка закончится очередным разочарованием.