Утраченная реликвия - Сергей Сухинов Страница 6

Под удивленным взглядом Натальи Юрьевны и Светланы козел Петро гордо продефилировал мимо них, одним прыжком вскочил на сцену и разлегся там с таким видом, будто он здесь главный. Пришлось Вожаку пару раз угрожающе рыкнуть, и Петро, тихонько отойдя в угол сцены, на всякий случай спрятался за портьеру.

Едва Наталья Юрьевна начала знакомиться с ребятами, как среди кресел раздался противный скрип. Оказалось, что в зал проникли два поросенка – юные Стрелка и Белка, что родились в интернатском зооуголке прошлым летом от Тома и Джерри – «свинячьих звезд» первого спектакля. Дети оказались такими же любопытными и пронырливыми, какими были когда-то их ныне постаревшие и погрузневшие родители. Поросята спрятались среди рядов кресел, но тихо вести себя не смогли.

Вожак решительно прогнал их из зала, но когда вернулся туда, то даже присел от удивления на пол. Оказалось, что возле огромных черных звуковых колонок, стоявших по углам сцены, неспешно прогуливались несколько кур! Они делали вид, что ничуть не интересуются гостями, а просто ищут на полу червячков, но им никто не поверил. Пришлось Вожаку отправить кур вслед за Белкой и Стрелкой. И только тогда Наталье Юрьевне удалось познакомиться с юными артистами. Потом она коротко рассказала о себе.

– Ваш режиссер Игорь Константинович Бекетов попросил меня выстроить несколько мизансцен для вашего нового спектакля, – продолжила Наталья Юрьевна. – Постараюсь вам помочь, хотя с цирковыми шоу я прежде дела не имела. А еще я хочу вам представить мою дочь Светлану. Если она вам понравится, то Света может исполнить в новом спектакле роль Таи. Дочка, спой что-нибудь, покажи ребятам свой голос!

Девушка, ничуть не стесняясь, запела песню из репертуара знаменитой певицы Селин Дион. Голос Светланы тотчас наполнил весь зал, и буквально заворожил всех ребят. Когда песня закончилась, все стали бурно аплодировать, а Леня Малышев даже закричал «Браво!» Только две сестры-близняшки, двенадцатилетние Настя и Маша, не аплодировали.

Наталья Юрьевна удивленно подняла брови.

– А вам не понравилось, девочки?

Настя поджала губы, и за двоих ответила Маша:

– Ну почему же? Ваша Света поет довольно хорошо. Но до Таи ей далеко!

Света вздрогнула и нахмурилась. Она привыкла, что ее пением все восхищаются, а тут… какие-то две замухрышки… Обидно! Словно не она – победительница многих международных конкурсов, а эта… как ее… Тая. Почему же Тая даже не прошла отборочный тур в Гамбурге, раз она такая замечательная?!

– И чем же ваша Тая лучше меня? – холодно спросила юная гостья.

Вожак занервничал. Сам того не желая, он услышал мысли девушки, и они ему не понравились.

Маша насупилась, опустила голову, и тихо промолвила:

– Тая… она пела не столько голосом, сколько душой. Когда она исполняла песню «Над радугой», у всех на глазах даже слезы наворачивались!

Света изумленно захлопала ресницами. Вот это да: выходит, что она, всеми признанная главная «юная звездочка России», поет без души?!

А тут еще один из парней, худенький Рустам, по своему обыкновению взял и ляпнул:

– Да и на сироту Светлана не похожа. Вон она какая гладкая и сытая! Поскиталась бы, как мы, по вокзалам да по подвалам, небось, такой не была бы! Не поверят ей зрители…

Света вспыхнула и собралась было дать отповедь дерзкому мальчишке, но от злости не смогла произнести ни единого слова. А от обиды на глаза навернулись слезы. Она хотела сказать, что видела во многих фильмах, как знаменитые, богатые артисты играют разных замухрышек – и еще как играют! Например, английская артистка Одри Хепберн чудесно исполнила роль Элизы Дулитлл в замечательном мюзикле «Моя прекрасная леди». Наверное, Хепберн в то время была уже миллионершей, и тем не менее очень достоверно изобразила полуграмотную продавщицу цветов!

Но мама строго взглянула на дочь, и Света сдержалась, и только презрительно скривила губы. Действительно, какой смысл объяснять все это необразованному интернатскому мальчишке? Небось, он про эту кинозвезду ничего и не слышал, и фильмы с ее участием ни разу не смотрел. Так что не стоит унижаться и оправдываться!

Но тут стоявший рядом с Рустамом светловолосый мальчик Борис хлопнул друга по плечу и примирительно сказал:

– Ну это ты зря, Рустам! Вспомни, мы же смотрели по видику старый фильм «Моя прекрасная леди». А ведь та актриса… Одри Хепберн, кажется, была и вовсе миллионершей. И ничего, классно сыграла обычную уличную девчонку. Главное – талант! А у Светы он есть.

– Ну спасибо за комплимент, – кипя от возмущения, процедила сквозь зубы девушка, не сводя со смущенного Рустама недобрых глаз. – Только я в нем не нуждаюсь! И вообще, если я такая плохая, а вы такие идеальные… Обойдусь и без этой роли. Подумаешь!

Света резко повернулась и пошла к выходу. Мама хотела ее окликнуть и вернуть, но тут в зал вбежал высокий белобрысый парень и, широко расставив руки, радостно закричал:

– Стоп, петровская шпана! Всем оставаться на местах! Кино закончилось, ха-ха-ха!

Чуть позже в зал вошел хмурый, грозный директор интерната Дмитрий Васильевич. В руке он держал пакет. Следом за директором появились главный бухгалтер Леонид Тимофеевич и плечистый, спортивного вида начальник охраны интерната Петр Андреевич. «Петровские» молча переглянулись. Предчувствие у всех было не очень хорошее, и оно их не обмануло.

Дмитрий Васильевич поздоровался с гостьями, а потом пристально взглянул на Бекетова, и сказал:

– Ребята, у нас неприятности. В интернате произошла кража. Вчера вечером кто-то проник в нашу бухгалтерию, вскрыл сейф и украл все хранившиеся там деньги: больше тридцати пяти тысяч рублей. Охрана ручается, что никто ночью за территорию лагеря не выходил и ничего не выносил. Верно, Петр Андреевич?

Коренастый начальник охраны кивнул.

– А это значит, что украденные деньги могут еще находиться где-то рядом, – продолжил директор интерната. – Увы, у нас и раньше случались кражи, хотя и более мелкие, а месяц назад случилась всем известная неприятность: чем-то отравились ребята из первого корпуса. До сих пор мы так и не выяснили, чем же именно.

Бекетов сощурил глаза и спокойно сказал:

– Да, мы слышали об этом случае. Неприятности за последние два года случались во всех корпусах, кроме нашего. Я знаю, что многие интернатские ребята почему-то считают именно нас, «петровских», виновными во всех этих происшествиях. Но доказательств ведь никаких нет, верно?

Директор поморщился, и достал из пакета синюю бейсболку.

– Вот доказательство! – сказал он и, перевернув кепку, прочитал на ее внутренней стороне:

– «Ваня Шариков, корпус 5». Эта бейсболка найдена в бухгалтерии, на месте кражи. Что скажете теперь, уважаемый воспитатель Игорь Константинович?