Череп в клубнике и другие тайны Тополиной дачи - Ольга Колпакова Страница 30

Стася с Дашей, перемазанные малиной, посмотрели на Сашу и попросили папу Андрюшу проводить их на опушку к качелям.

Только малышки с папой и Кошмаром, который тоже был не прочь покачаться, скрылись за поворотом, подростки переглянулись и, бодро прихрамывая, направились к Валере.

Из вчерашней звёздной ночи за столом дачи номер шесть Саша вынесла самое главное: Валера – романтический герой, пытающийся разоблачить одного нехорошего профессора.

Иван из перебранки Валеры с дядей Никитой сумел выяснить даже такие подробности: аспирант, оказывается, подозревает Никиту в пособничестве профессору и порче уникальных исторических ценностей. И тополиный холм – это не холм никакой, а старинное захоронение.

– Я так и думал, что без мертвецов не обойдётся, – довольно пробубнил Иван.

– Какое захоронение! – орал дядя Никита, пытаясь без помощи рук смочить горло старинным тёти-Ларисиным то ли вином, то ли компотом. – Ну, если когда Терёха и захоронила там кота, так это не сильно давно было! Год назад.

– Два! – пискнула из-за забора бабка Терёха, подпрыгивая на месте. Она разрывалась между поисками всё ещё не вернувшегося Прокопа и перспективным разговором, который складывался на соседней даче.

– Сгинь, нечисть! – рявкнул Никита и, на секунду отцепившись от Валеры, осушил стакан.

– Пошли, пошли, сообщник, я тебя сейчас в это подполье спущу, и ты увидишь… – поднялся из-за стола Валера.

– Никто ничего не увидит, – справедливо заметил папа Андрюша. – Уже темно. Электричество опять вырубили. Будем терпеть до утра.

И он хорошенько поболтал в замшелой бутылке.

До утра никто не дотерпел. Саша, готовая всю жизнь провести рядом с таинственным и смелым блондином, дважды ткнулась носом в стол и, не выдержав, ушла на свой топчанчик.

Иван, дождавшись, когда растворится Терёха, прояснил только историю с Лохматым, которую и торопился сейчас, по дороге, пересказать Саше. Благо быстро мчаться они не могли. Саша, обнаружив утром три новых синяка после падения в подземелье, со вздохом натянула тесные джинсы. Джинсы тёрли ссадину на коленке, и девочка старалась шагать так, чтобы не сгибать ногу.

– Дядя Никита надевал шубу, нацеплял маску и время от времени прохаживался по Тополиной даче, – Ваня помог подруге перешагнуть через Картахену, вылизывающую Муму. – Так он старался отпугнуть от дачи бабку Терёху и случайных любопытных прохожих. Терёха на Тополиную очень часто заглядывала на правах бывшей хозяйки и мешала дяде Никите работать. А у него с дизайнером был уговор: о заказе не должна знать ни одна живая душа, иначе богатый мужик, который якобы этот заказ сделал, контракт расторгнет. На даче хранились материалы, инструмент – всё очень дорогое. Дизайнер постоянно Никите об этом напоминал и даже попросил крышку в подполье сделать так, чтобы никто не догадался, что в домике вообще какое-то подполье есть. Похоже, всё это правда. Ну в смысле дядя Никита здесь особо ни при чём. Он и про захоронение не знал. И про то, для кого заказ делает. И про дупло не слышал.

– Это потому, что слишком сконцентрировался на изучении посланий на камнях, – сказала Саша. – И ещё на Терёхе. Решил, наверное, что бедная любознательная старушка – шпион, засланный конкурентами.

– Он и про Валеру так говорит, – Иван помог Саше перелезть через невысокий заборчик, отделяющий их участок от Валериного. – Поэтому и не пустил вчера никого на дачу, чтобы проверить. Ждите, говорит, хозяина.

– Всё правильно, – Саша остановилась, чтобы на всякий случай осмотреть свой наряд, – он же сторож. Выполняет свои обязанности. Правда, плохо выполняет. На этой Тополиной даче кто только за последние дни не перебывал.

Саша поправила волосы и постучала в дверь. Иван Лапшов тоже машинально провёл по рыжему вихру.

На порог Валериной дачи вышел дядя Никита, вытирая руки замызганным полотенцем. Саша побледнела и медленно опустилась на крыльцо.

– Чтоб меня за дурака держать! – возмутился сторож, обращаясь к Ивану. – Я, брат, не продаюсь. За работу деньги всегда готов взять, так как труд уважать надо. Но жадностью я не отличался. Подтвердите, ребятёж! А враньё я всем нутром ненавижу! Поняли-нет? Советикус-моралес!

Никита развернулся и зашёл в домик. Иван нырнул следом.

Валера, живой и здоровый, сидел за столом, склонившись над камнем.

– А ведь действительно! – воскликнул он, и этот возглас вернул Сашу к жизни. – Обработанному камню три тысячи лет – это в лаборатории установить легко, а время нанесения рисунка таким способом, которым вы пользуетесь, установить сложно. Может, тысячу лет назад, а может, вчера.

– Ну… – смутился Никита, приняв слова Валеры за комплимент, – я всего лишь обновляю древние послания, помогаю рассмотреть зашифрованную информацию…

– Всё, как я думал! – повернулся к Ивану Валера. – Профессор подделывает доказательства своей гипотезы! Никита Иванович может его капитально разоблачить!

Никита пожал плечами.

В дом робко заглянула Саша. Убедившись, что все целы и в этот раз никто не тащит камни в рот, она с облегчением вздохнула и села на табурет.

– Мы что-то проспали? – спросил Иван. – Вы уже разобрались, как лошадь попала в дупло?

– На Тополиную дачу мы не ходили, – Валера бросил свой камень и принялся разыскивать чистые стаканы. – Я пока этого ответственного до безобразия сторожа не могу убедить хорошенько обследовать холм.

– Ты, парень, мне нравишься, но доказательств у тебя никаких, – ответил на это дядя Никита, вытряхнув из стакана старую заварку и наливая кипяток. – Вот ты говоришь – это профессор Бердюгин, который решил подделать доказательства к своей гипотезе. И если это так, я его собственными руками придушу. Потому как за нос водить себя не позволю. А я говорю, что это дизайнер Хамской Сергей Васильевич и у него есть богатый заказчик. У богатых свои, знаешь, тараканы в голове. Может, он этими камнями хочет комнату себе выложить, послания на камнях сложатся в заклинание, и получится машина времени. Или, может, он решил оградку погибшему от руки киллера товарищу-бизнесмену из них сделать, а волшебные свойства камней оживят…

– Боже ты мой! – скривился Валера, перебивая буйные фантазии сторожа и открывая банку растворимого кофе. – Такого наивного ещё поискать! А если бы он вас заставил человеческие кости пилить и попросил за хорошую сумму никому не говорить, так вы бы что, и это сделали?

– Ты не заговаривайся! – дядя Никита в сердцах сыпнул в кофе соль. – Ты меня не оскорбляй! Никаких костей я видом не видывал и знать не знаю. Материал он мне сам приносил и в подполье, где банка с огурчиками, оставлял. Ты когда второе дно обнаружил, кости там видел? Нет! Так что, может, это Терёха погреб вырыла, каменьями обложила, а ты – курган, курган. Скелетус-нетус!

Спор мужчины вели не агрессивно, больше для ребят. Видимо, за ночь им наскучила эта тема.

– Терёха не рыла, я спрашивал, – Иван взял протянутую Валерой чашку кофе и печенюшку. – Точнее, она рыла, но наткнулась на камни и рыть перестала. И потом, кости-то есть. Только в дупле. Вот этому объяснение надо придумать…