Привидений почти не бывает - Светлана Лаврова Страница 25

Привидение обернулось, перехватило люк другой рукой и удивилось:

– Ой, девочка! Живая! Ты нас видишь?

– Конечно, вижу. Во-первых, уже темнеет, а во-вторых, вы все так орете, что я думаю, вас видит вся Прага.

– Нет, дочка, дело не в этом, – поправил ее строгий осанистый монах, все время слегка взлетающий над мостовой. – Мы же только что из Костницы, это средневековая часовня из костей, для любого привидения – что санаторий для живого. Вот мы и обрели формы и краски – поправили здоровье. Ты русская?

– Да, из Екатеринбурга, – кивнула Снежка. – А это мой друг, пражский призрак, он студент и здесь на практике.

Практикант застенчиво чихнул и поглядел на девушку с люком. Девушка сделала вид, что его не заметила, и сказала:

– Какой красивый город… и привидения пражские такие обаятельные. А мы из Перми – почти земляки, девочка.

И опять люк перехватила – видимо, ей было тяжело.

– Давайте я понесу ваш люк, – галантно предложил Практикант. – Надорветесь.

– Ой, спасибо, вы так любезны, – улыбнулась девушка. – Но это не люк, я же не сантехник. Я – про́клятая девушка, меня мачеха прокляла, а это – моя могильная плита.

Девушка с усилием приподняла плиту и всем ее продемонстрировала: в центре – симпатичная мордашка, как дети рисуют: точка, точка, два крючочка… то ли портрет владелицы плиты, то ли символическое изображение черепа. Вокруг мордочки непонятная надпись, из которой Снежка разобрала только «дочь Таисия». А вокруг надписи – змея, кусающая свой хвост.

– Это вы сами себя загрызли, отравились и умерли? – удивился Практикант.

– Нет, что вы, я не кусаюсь, – кокетливо глянула на него девушка. – Это символ. Что я сама, дескать, во всем виновата, сама себя «съела». Меня похоронили посреди дороги на кладбище, чтобы все по моей плите ходили и попирали ногами. Поэтому, куда бы я ни шла, мне надо иметь при себе могильную плиту, чтобы в любой момент меня попрал любой желающий… ну походил по мне. Это часть проклятия. Вот, смотрите.

Она изящно легла на мостовую, уплощилась до уровня бумажного листа, накрылась чугунной плитой и гулко сказала из-под нее:

– Девочка, пройдись по плите, пожалуйста.

– А тебе не будет больно? – Снежка опасливо тронула плиту носком туфли.

– Нет-нет, пройди, не бойся.

Снежка прошла, стараясь сильно не давить. Девушка вылезла из-под плиты, встряхнулась и весело сказала:

– Очень взбадривает.

– Вообще-то у нас к вам дело, – сказал Практикант. – Вы обвиняетесь…

– Нет-нет, не обвиняетесь, – перебила Снежка, которой пермские привидения очень понравились. – Мы заподозрили вас… ой, куда она! Бабушка, вернитесь, тут нет перехода!

Маленькая старушка из группы пермских привидений перебежала дорогу – прямо сквозь машины, обернулась и погрозила им вслед сухоньким кулачком. Машины тормозили, виляли – как только аварии не случилось!

– Вот неугомонная бабка! – проворчал Монах. – Ее у нас в Перми все водители не любят. Она переходит дорогу по Северной и Южной дамбе прямо сквозь мчащиеся машины, да еще и кулаком грозит. Просили-просили ее хоть в Праге вести себя прилично – ни в какую! Я думаю, нам надо познакомиться. У вас в Праге привидения древние и классические, а мы, пермяки, почти все новодел, девятнадцатый век, а большинство – двадцатый. Древних призраков только два. Вот этот по прозвищу Симург – персонаж украшений пермского звериного стиля, привидение краеведческого музея. Очень смирный, почти не клюется, только иногда озадачивает музейных работников свежим пометом в выставочных залах. А как его на самом деле звали, неизвестно – какой-то древний божок и говорит на забытом языке.

Симург поклонился. Он был причудливый и походил на большую, с ведро, железную брошку.

– Вот это Хозяин, он не городской, – продолжил Монах. – Он в Кизеловской пещере обитает и сюда специально приехал пообщаться с духами здешних косопрусских пещер – у нас там вчера была выездная сессия конференции, на весь день уезжали. С Про́клятой Девушкой вы уже познакомились.

– А за что ее прокляли? – спросила Снежка.

– Это бестактный вопрос, – строго сказал Монах. – Вот призрак ксендза Франциска Будриса, а я – архиепископ Андроник, мы погибли от рук большевиков. Вот привидение Елизавета Ивановна, вдова знаменитого пермского благотворителя купца Любимова. После революции ее выгнали из дома, и она жила на кладбище, на могиле мужа, откуда исчезла с наступлением зимы – и никто не знал, что с ней сталось. А потом, уже призраком, вернулась в свой особняк, это теперь Пермский театр юного зрителя. Актрисы жалуются, что из гримерок иногда пропадают бальные платья.

– Я возвращаю, – виновато сказало привидение Елизавета Ивановна. – Я только поношу немного и возвращаю. Тяжело всю вечность ходить в рванье, в котором померла. В конце концов, там был мой дом.

– А самые интересные пермские привидения – это так называемые «привидения, которых нет», – оживился монах Андроник. – Это наша гордость. Мы вчера продемонстрировали их на конференции в Косопрусских пещерах, и все сошлись на том, что ничего подобного в Европе нет, это русское ноу-хау! Народная молва гласит, что привидения Белой Башни – это души казненных в башне во времена революции, Гражданской войны и сталинских репрессий. Даже прозвали сие здание Башня Смерти. Но весь фокус в том, что Белую Башню построили позже, уже когда революция кончилась и даже Сталин умер – в шестидесятые годы. И никаких невинно убиенных там нет, а работает Управление внутренних дел Прикамья. Так что мы в Перми располагаем уникальной коллекцией призраков, которых нет.

– А где они? – завертели головами Снежка и Практикант.

– Так нету же, русским языком говорю!

– Круто, – согласилась Снежка. – А мы было подумали, что вы украли несколько пражских привидений – у нас тут четыре призрака пропали. А теперь гляжу – у вас своих много.

– Как можно! Красть нехорошо! – ужаснулся призрак ксендза Франциска. – Мы приехали немного поучиться – вчера утром. Пражским привидениям по триста – шестьсот лет, а мы еще молодые и неопытные. Завтра вечером домой улетаем. Конференция оказалась необычайно плодотворной.

– Да, они непохожи на воров, – согласился Практикант. – Исключительно порядочные призраки у вас в России.

И опять посмотрел на девушку с могильной плитой.

– Вы подсмеиваетесь над нами, провинциалами, – улыбнулась девушка. – Конечно, вы – столичный житель, всемирная знаменитость… а мы скромные, почти деревенские призраки…

Практикант расцвел синим и фиолетовым – его никогда еще столичным жителем не называли.

– Зато у нас в столице нет таких красивых привидений, как вы, пани, – сказал он. – И могильная плита у вас изысканная и очень вам к лицу.