Звёздная Река - Грейс Лин Страница 25

Внезапно оба фонаря, один за другим, погасли и комната погрузилась во мрак. Лю и Фан в ужасе ахнули, Жэньди, пользуясь темнотой, злорадно усмехнулся: он-то видел, что пламя в светильниках уже еле мерцает, и рассчитал свою речь так, чтобы последние слова пришлись как раз на тот миг, когда огонь совсем потухнет.

Фан чиркнул спичкой – даже в этом слабом свете было видно, что лицо у него белее мела, – схватил фонарь и выругался.

– Масло кончилось!

– Может быть, это призрак Ядовитой Жабы, – сказал Жэньди, стараясь, чтобы голос звучал не слишком жизнерадостно.

Фан злобно зыркнул на него и приказал своему подельнику:

– Верни ему кляп на место!

Он порылся в сумке, нашёл свечу и зажёг, ворча:

– Не нравится мне всё это.

Лю заткнул Жэньди рот, не сводя глаз с Фана.

– Может, ну его, этого герцога? – спросил он. – Лошади готовы. Давай возьмём мальчишку да и рванём отсюда! На нём мы всё равно неплохо заработаем, уж это точно.

За окном послышался вой ветра. Фан – пламя свечи отбрасывало на его лицо длинные кривые тени – посмотрел на Жэньди и медленно покачал головой.

– Это ненадёжно, – сказал он. – Через час герцог и его люди уснут как убитые – а может, уже спят. Мы заберём золото и тогда уж смоемся.

– Ты уверен? – спросил Лю.

Фан кивнул и снова потрогал свой талисман – кольцо из гробового гвоздя.

– А пока что дождёмся вина. Видать, хозяин гостиницы считает, что это хорошая защита.

– Уж надеюсь, – буркнул Лю.

Воодушевление Жэньди быстро таяло. Ясно, что эти двое решили в любом случае забрать его с собой. Но должен же быть какой-то выход! Они, наверное, оставят его здесь, в этой комнате, когда пойдут воровать герцогские деньги, – может, тогда он сумеет что-нибудь придумать, чтобы Пэйи и хозяин Чао его услышали… Хозяин Чао! Он ведь сам придёт сюда с вином! И тогда Жэньди сможет его окликнуть! Хотя… разве это справедливо – подвергать опасности бедного хозяина, маленького толстячка с брюшком как пельмень? Хозяин Чао, конечно, посильнее малявки Пэйи, и всё же – куда ему тягаться с Фаном и Лю! Жэньди начал впадать в отчаяние.

И в этот самый миг в дверь постучали.

– Небось хозяин с вином, – сказал Лю.

Они с Фаном встали и двинулись к двери, позабыв про Жэньди.

Фан открыл дверь – свет из коридора скользнул внутрь, точно призрак. Послышался голос хозяина Чао, вежливый и спокойный:

– Добрый вечер. Ваше вечернее вино – подарок от заведения.

– Никакой это не подарок, – прорычал Фан и шагнул вперёд. Теперь дверь скрывала его от глаз Жэньди. – Мы знаем, зачем вы его принесли!

Это мой единственный шанс! – подумал Жэньди, и чёрное небо что-то выкрикнуло в его поддержку. Он что было силы застучал по стене связанными ногами и завопил сквозь кляп:

– Хозяин Чао! Помогите!

Лю кинулся к Жэньди и зажал ему рот.

– Что-то не так? – спросил хозяин Чао.

– Хозяин Чао! – снова попытался закричать Жэньди, вывернувшись из рук Лю, но из-за кляпа его крик превратился в невнятное бульканье. Лю схватил плащ и набросил ему на голову.

– Всё так, кроме твоего проклятого постоялого двора! – возвысил голос Фан и сделал вид, что озирается впотьмах. – Масло в светильниках кончилось, бродим в темноте, спотыкаемся! Куда это годится? Разве это гостиница?

– О, прошу меня простить, – смиренно сказал хозяин Чао. – Я-то думал, у вас ещё вдоволь масла. Сию минуту принесу.

– Не надо! – отрезал Фан. – Чем меньше мы видим твою рожу, тем лучше. Давай сюда вино и скройся с глаз.

Жэньди услышал звяканье бокалов на подносе, передаваемом из рук в руки. От страха к горлу подступила тошнота. Хозяин Чао уходит! Ночь завывала в ушах. Он сделал последнюю отчаянную попытку сорвать с головы плащ, но Лю держал его крепко. Жэньди только и оставалось, что смотреть, как исчезает полоска света – пока наконец дверь не захлопнулась с тяжёлым глухим стуком, как крышка гроба.

Глава 26

Как только за хозяином Чао захлопнулась дверь, Лю схватил Жэньди за плечи, рывком поднял над полом и свирепо встряхнул.

– Это ты сглупил, богатенький! – глумливо ухмыльнулся он. – Ох как сглупил!

Он швырнул Жэньди обратно на пол и уже занёс ногу для пинка, но Фан остановил его.

– Не сейчас, – приказал он. – Сопли и вопли нам тут ни к чему. Этот павлин – хозяин гостиницы – и так суёт свой клюв куда не просят.

Фан поставил поднос на столик у двери, еле различимый в темноте. Звуки ночи притихли, остались лишь жалобные всхлипы, а огонёк свечи не столько светил, сколько отбрасывал тени. В комнате опять было темно, как в могиле.

– Ладно. – Лю послал Жэньди угрожающий взгляд – в слабом мерцающем свете этот взгляд казался особенно зловещим, – молча, но при этом довольно сильно пнул его ногой и шагнул вслед за Фаном к столику.

В свете свечи Фана Жэньди разглядел, что хозяин Чао проявил несвойственную ему щедрость: кроме кувшина с вином и двух бокалов, на подносе было полно разнообразных тарелок и плошек, накрытых крышками; одно блюдо было совсем большое – под крышкой вполне могла скрываться целая жареная курица. Жэньди озадаченно нахмурился. Что-то раньше он не замечал у хозяина Чао склонности угощать постояльцев за счёт гостиницы…

– Весёлая жизнь начнётся у этого толстячка, когда мы уедем! – с ехидной усмешкой проговорил Лю. – Помнишь, как мы обобрали того князя точно таким же способом? Они потом арестовали всю гостиницу – от хозяина до последнего поварёнка! Ха-ха!

– На этот раз все подумают на мальчишку, раз мы его увозим, – рассеянно ответил Фан и глянул в окно. – Не видно ни зги. Лошади-то готовы?

– Всё ждёт нас прямо за дверью, – ответил Лю. – Лошади, вещички… осталось взять золото и уматывать.

Неужели так и выйдет, как сказал Фан? Утром герцог обнаружит, что золото пропало, а потом – что Жэньди тоже бесследно исчез. И герцог, наверное, догадается, что его опоили снотворным, а Пэйи, хозяин Чао и госпожа Чан припомнят, что вино-то наливал Жэньди! И они решат, что он воришка, и все его возненавидят, с горечью думал Жэньди, и он не сможет оправдаться и рассказать им, как всё было на самом деле, потому что его здесь не будет! Его похитят! Всё это время Жэньди только и думал, как бы ему сбежать из Деревни Ясного Неба, а сейчас, наоборот, отчаянно хочет остаться в ней! Пустота в животе внезапно превратилась в зияющую дыру, которая засасывала его в себя целиком, вместе с его тоской и со стонами неба. Одна-единственная слеза, точно крошечный камешек, выкатилась из глаза.

– Выпьем же наконец вина! – сказал Фан, повернувшись к столику.