Илья Муромец и Сила небесная - Юрий Лигун Страница 20

Вынутый из ножен меч сверкнул сталью – такой же твёрдой, как дивный камень адамант, что равно умеет блистать на княжеском перстне и резать стекло, аки нож бересту. Меч был большим и тяжёлым, но в богатырской длани Ильи, он казался лёгкой хворостиной.

Илья вышел за ворота и осторожно взмахнул своим оружьем, а потом ещё раз и ещё. И вот диво: с каждым разом его движения становились увереннее и точнее. Внезапно он крутнулся вокруг себя и наотмашь саданул клинком по стволу старого, но ещё крепкого клёна. Удар вышел такой силы, что меч разрубил ствол и клён с шумом повалился наземь, подняв тучи пыли.

– Откуда я это умею? – спросил поражённый Илья.

– Кого Господь благословляет, у того всё получается, – ответил высокий. – Только не забывай просить.

* * *

Внезапно послышалось могучее ржание, и из-за дома вышел конь. Такого дива Илья ещё не видывал. Спину коня украшало – богатое седло белой кожи. Его ноги были похожи на крепкие колоды, под атласной шкурой бугрились мышцы, глаза горели как скатные яхонты, косматая грива играла чёрным бархатом, а статью он был чуть ли не вдвое крупней любого карачаровского тяжеловоза. Но несмотря на внушительные размеры, конь был быстр и лёгок, словно бабочка. Едва касаясь копытами земли, он подлетел к Илье и ткнулся в ладонь мягкими губами.

– Бурун… Бу́рушка… – ласково приговаривал Илья, поглаживая густую гриву.

Он не знал, откуда взялось это имя, но коню оно явно пришлось впору, потому что своей неуёмной силой Бурушка был похож на морской бурун, что бурлит и пенится у гранитных скал.

Передним копытом скакун аккуратно потрогал землю и взмахнул шёлковым хвостом, словно приглашая всадника в седло: мол, посмотрим на что ты годен. Илья поначалу оробел, но увидев, что странники одобрительно кивнули, беркутом взлетел на коня и радостно дохнул в настороженное ухо: «Давай, Бурушка!».

Конь взвился на дыбы и бросился вперёд. Скок! – и Карачарово осталось позади, а под ноги скакуна легла степь широкая. Почуяв простор, Бурушка рванул во весь опор. Зашумела ковыль-трава, засвистел-загудел ветер, заметались птицы в вышине, пытаясь догнать чудо-коня.

Да только куда им, если даже жёлтое солнечное колесо покатилось вспять по небосклону…

* * *

Вдоволь наскакавшись, Бурушка перешёл на рысь. Илья легко управлял поводьями, посылая коня то влево, то вправо, то заставляя сдавать назад. Он уже не удивлялся, что всё у него получается, будто не на печи сидел почти всю жизнь, а гарцевал в боевом седле. Честно сказать, сидеть на подушках было мягче, но Илья не огорчился. «Ничего, – подумал он, – притрёмся»…

Неожиданно впереди в высокой траве мелькнуло рыжее пятно. Это был крупный лисовин, промышлявший куропатку.

Лисиц в Карачарово не любили. Эти хитрые на выдумку создания таскали кур и гусей чуть ли не из-под носа зазевавшихся хозяев. Поэтому Илья частенько видел в окне, как растрёпанная баба или полуодетый мужик бегут со скалкой или оглоблей за рыжей бестией, а та спокойно улепётывает, не выпуская из пасти жирного кочета.

Наверное, Бурушка тоже недолюбливал лис: едва дождавшись команды, он бросился в погоню. Скок! – и они поравнялись с лисовином. Тот попытался отпрыгнуть в сторону, но Илья, свесившись с седла уцепил его за рыжий хвост. Лисовин смешно задрыгал в воздухе ногами, а потом жалобно тявкнул и испустил дух, наверное, со страху. Теперь он висел вниз головой, вытянув лапы, и кроме жалости никаких чувств не вызывал. Илья расстроился. Живность он любил и никогда не обижал без надобности даже мелких гадов, вроде мух и комаров. Ведь что ни говори, а они тоже Божьи твари и тоже жить хотят…

Чоботок спешился и аккуратно положил зверя на траву. Потом достал меч, чтобы вырыть могилку. Но не успел он воткнуть клинок в землю, как лисовин ожил и бросился наутёк. Илья облегчённо улыбнулся, а Бурушка зашёлся весёлым ржанием. Плутоват оказался старый лис, обвёл добра молодца вокруг пальца.

«Хорошо, что это не басурман был, – мысленно успокоил себя Илья. – Но впредь надо ухо востро держать, чтобы ворожей хитростью не быть обманутым».

* * *

– Теперь знаем, что ты не токмо ратник умелый, но и конник справный, – сказал Илье высокий старик, когда они вернулись. – Куда своё умение направить, сам поймёшь. А ежели не поймёшь, тогда – беда, потому как враз силу потеряешь… Снимай крест!

– Не сниму! – не раздумывая воскликнул Илья, одной рукой прикрывая грудь, а другой с лязгом выхватывая меч из ножен.

Свой нательный крестик он не снимал, даже когда батя парил его в бане. А уж, чтоб по чужому приказу с крестом расстаться, об том и речи не могло быть!

– Э-э-э… Да ты, видать, забыл, что сначала думать надо, а потом делать, – протянул высокий. – Чуть не порубил меня зазря. Вот ежели б тебе такое ворог сказал, тогда б и за меч стоило хвататься. А я кто? Я калика перехожий. Кваску попил и отблагодарить тебя возжелал. Вот, держи…