Кошмары станции «Мартышкино» - Валерий Роньшин Страница 2

А как классно все начиналось!.. Тимычу что называется — поперло. Его мать пошла в роддом и родила тройню. И родичам сразу стало не до Тимыча. А удача, как известно, не приходит одна (впрочем, как и неудача). Мало того что Тимыча перестали доставать нудными вопросами типа: «сделал уроки?» или «что получил?»; его еще и отселили в квартиру материного брата — профессора Федякина. (Сам профессор улетел на Канары.) Отец сказал Тимычу: «Ты, Тимоня, уже большой парень, скоро четырнадцать стукнет. Пора тебе становиться самостоятельным». А Тимыч и не против. Наоборот — ему это по кайфу! У дяди Феди дома и комп навороченный, и Интернет бесплатный…

Короче, когда Тимыч переселился в дядифедину квартиру, у него началась не жизнь, а мечта. Учеба, разумеется, пошла по боку. Учится-то ведь кто? Всякие там зануды и зубрилы, которые списывать не умеют, А Тимыч мог любую контрошу так ловко списать, что ни один препод не заметит. Да и лапшу на уши Тимыч тоже мог суперски навешать, когда его на уроках спрашивали. Пятак, конечно, за такой ответ не поставят, но и банан не влепят. А тройбан — обеспечен. А Тимыч парень не гордый, ему больше и не надо. Тройка — это что? — «удовлетворительно». То есть учителя удовлетворены его знаниями. А раз так, то и зашибись!

Свободного времени у Тимыча теперь был вагон, да что там вагон — целый поезд. Но Тимыч знал, куда его девать — просиживая после школы в чатах до поздней ночи (чат, если кто не в курсе, это виртуальная тусовочка, на которую собирается куча народу).

И вот в один прекрасный день, вернее, в одну прекрасную ночь, Тимыча настигла в чате первая любовь. Ник у первой любви был — Ля (ник, если опять же кто не в курсе, это псевдоним, под которым ты колбасишься в чате). Ля сразу зацепила Тимыча своими разговорами, и он пригласил ее в «приват» — укромное местечко, где можно поболтать тет-а-тет. [1]

Тут-то и выяснилось, что Ля и Тимыч просто-таки созданы друг для друга. Во-первых, им обоим было по тринадцать с половиной, во-вторых, они тащились от одних и тех же групп, в-третьих, фанатели от одного и того же футбольного клуба, и в-четвертых… и в-пятых… и в-шестых… Ну буквально все у них совпадало тютелька в тютельку. А уж когда выяснилось, что Ля обожает блины со сметаной, Тимыч понял: вот она, его первая любовь!

Короче, пора было выныривать из виртуала в реал, тем более что Ля, так же как и Тимыч, жила в Питере. Правда, здесь имелось маленькое «но». Даже не маленькое, а большое «НО». В реальности Ля вполне могла оказаться каким-нибудь бородатым программистом. И ничего тут не поделаешь — таковы законы чатов. Тимыч частенько и сам так прикалывался, заходя в чат под девчачьими никами: ну, например, «Шоколадка» или «Мармеладка», и вел девчачьи разговоры с очередным лопухом. И вот как бы теперь самому Тимычу не лопухнуться!

Существовала и вторая опасность, покруче первой. Ля в реале могла оказаться страхолюдиной, что называется — ни рожи, ни кожи. Тем более что фотку свою она Тимычу по мылу так и не кинула, сославшись на то, что у нее нет сканера. [2]

Но кто не рискует — тот не кайфует. Надо было на что-то решаться. И Тимыч решился. Он пригласил Ля покататься на велике по крыше.

Дело в том, что профессор Федякин жил на последнем этаже двадцатиэтажки с плоской крышей. Он приватизировал эту крышу и устроил там зону отдыха. Туда можно было попасть прямо из квартиры — через люк в потолке, к которому вела узкая лесенка. На крыше стояли пальмы в кадках, шезлонг… Только что моря не хватало. Но вместо моря было небо. А вместо рыбок — птички. В хорошую погоду профессор сидел в шезлонге, щурился на солнышко и обдумывал свои научные статьи.

А Тимыч, в свою очередь, приспособил крышу под велотрек. Крыша идеально для этого подходила — большая, плоская, с парапетом по краям… Короче, он предложил Ля по крыше на велике покататься.

«Йо-хо! — отстучала та ему по клаве. — Это же супер!»

«Тогда до встречи на первом уровне реальности», — выпендрился Тимыч.

…День, когда должна была прийти Ля, тянулся, как год.

Дзинь-бринь, — брякнул наконец дверной звонок. Тимыч с колотящимся сердцем понесся открывать. Кого он сейчас увидит — страхолюдину или девчонку своей мечты?

Открыл.

И — у-ух! — сердце так к горлу и подскочило. От радости!.. Потому что перед Тимычем стояла девчонка его мечты — с каштановыми волосами и изумрудными глазами.

Привет, — сказала она, — я Ля, ну то есть Ляля.