Муха и самозваный принц - Евгений Некрасов Страница 19

«Колбаса» была в двух шагах: надувной ангар из серебрянки. Маша думала, что там какой-то склад. Не поблагодарив охранника, она рванулась, как утопающий к спасательному кругу.

Низкая труба, в которую она вбежала, не снимая лыж, ничем не напоминала вход в спортивное сооружение. Где-то гудел мотор, нагнетая воздух между стенами. На стылом полу не таял снег. Маша даже подумала, что охранник ее глупо разыграл, как вдруг расслышала знакомое «пок, пок» — теннисным мячиком по полу. Пройдя завесу теплого воздуха и откинув колеблемую ветром шторку, она попала в лето. Люди в шортах или юбочках играли в теннис, кто-то лежа выжимал штангу, кто-то потел на бегущей дорожке. Под удивленными взглядами Маша как была, в снегу, громыхая лыжами, кинулась в раздевалку.

Из-за лыж пришлось на секунду затормозить, но уж поднимать их — фигушки, так и бросила на полу, где сняла. Потом, все потом! Вот они, две пластмассовые кабинки биотуалетов. Маша ворвалась в ближайшую, заперлась… Ох, как же мало человеку нужно для счастья!

Ни с того ни с сего заболели уши. Они-то при чем? Отморозила, поняла Маша. Ей еще ничего не приходилось отмораживать, в Укрополе средняя температура января — плюс шесть. Кажется, пострадавшие места надо растереть снегом или шерстью. Маша сняла шарф, и, держа его за концы, как бархотку для сапог, полирнула одно ухо. Ой, мамочка! Будто кипятком обварили! Закусив губу, она осторожно потерла другое ухо. Не закричать бы, а то еще услышит кто-нибудь звуки из кабинки…

Потом начало дергать пальцы. Тоже отморозила, или судорога от лыжных палок? Маша долго, не попадая в рукава, надевала комбинезон. Справилась с застежками, вывалилась из кабинки и села на скамейку.

— Ты еще здесь? — вдруг спросили в самое ухо. Голос был мужской.

От неожиданности Маша ойкнула и отшатнулась. Стена, у которой она села, не посмотрев, оказалась не стеной, а скорее перегородкой или ширмой из пластиковых щитов на ножках. В щель между щитами пролезла бы спичка. Маша успела заметить, как там что-то промелькнуло; послышались торопливые шаги, и все стихло. Забавно: незнакомец испугался не меньше, чем она.

Маша припомнила то немногое, что успела заметить, когда с выпученными глазами неслась по раздевалке… На скамье у стены сидела маленькая женщина в медицинском халате, отвернувшись в угол, как обиженная, и это отложилось в памяти. Выходит, они разговаривали через перегородку: женщина с Машиной стороны, а мужчина — с другой, из мужской раздевалки. Как в шпионском кино.

Между тем щель в перегородке продолжала вещание. Теперь говорили двое мужчин:

— О-хо-хо.

— Ты что?

— Ногу натер. «Найк», «Найк», обувь чемпионов… Тьфу! В детстве я дни напролет гонял в футбол, надев китайские кеды на босу ногу, и не помню, чтобы хоть раз была мозоль.

— Ну и носил бы кеды.

— Не могу, Егорушка. Я еще недостаточно богат, чтобы одеваться, как хочу.

— Интересная теория.

— Это не теория, а практика. Амирова видел? За столом сидит в папахе и смотрит орлом, потому что у него нефть. А если я приду в кедах, партнеры усомнятся в моей платежеспособности.

Маша еще немного посидела, набираясь тепла и лениво гадая, кто из мужчин за перегородкой разговаривал с женщиной в белом халате — Натертая нога, Егорушка или кто-то третий. Выходило, что третий. Натертая нога и Егорушка, судя по всему, пришли вдвоем, а кто потащит приятеля на конспиративную встречу?

Выйдя из раздевалки, она увидела, что знакомый охранник тащит за руку вчерашнюю девочку-дауна в клетчатом пальто и больших мужских ботинках. Девочка тянулась назад и канючила, кривя слюнявый рот:

— Я толь-ко пос-мот-рю на те-те-нь-ку в бе-лой ю-боч-ке!

— Иди работай! Тебя взяли посуду мыть, а ты отдыхающих пугаешь, — ворчал охранник.

Маша обогнала эту жутковатую пару, и вдруг — бац! Еще одна неожиданность: ее замечательные красные лыжи, подарок Михалыча, прибирал к рукам какой-то тип! Он уже прислонил одну к стене и нагнулся за второй. Маша присела, делая вид, что завязывает шнурки. Спешить в таких делах не стоит, нужно дождаться, когда тип потащит лыжи к выходу, и тогда кричать. А то отопрется: «Я только посмотреть хотел!»

Тип выпрямился с лыжей в руке, и Маша узнала широкие плечи в накинутой дубленке и стриженый затылок. Михалыч. Хозяйственно поколупав ногтем какое-то незаметное повреждение, он покачал головой и поставил лыжу рядом с первой.

Можно поспорить, Михалыч догадался, что Маша сюда примчалась не в теннис играть. Он деликатный до смешного. Вот, пожалуйста: убрал из-под ног лыжи и быстро ушел, чтобы не ставить ее в неловкое положение.

ИЛИ ЧТОБЫ МАША ЕГО НЕ ВИДЕЛА?

А вдруг Михалыч и разговаривал с незнакомкой?! А потом узнал Машу и шарахнулся. Еще бы! О хорошем через стенку не договариваются…

Сказать по совести, Маша не имела никаких оснований подозревать Михалыча. Это было просто приятно.