Привидений почти не бывает - Светлана Лаврова Страница 17

– Земля шатается, – заметил Практикант. – Наверное, меня на лошади укачало, вот и кажется, что площадь дрожит.

– Какое там укачало! – воскликнул Безголовый Тамплиер, присматриваясь к вздрагивающей траве. – А ну кыш! Пшла отсюда, говорю! Кыш! Брысь! На место!

И несколько раз топнул ногой. Если нога бестелесная, то убедительно топнуть не получается, но какое-то содрогание, видимо, передалось почве. Трава перестала качаться, а голова Практиканта – кружиться. Тамплиер еще пару раз топнул для верности и пояснил:

– Морана на волю рвется. Здесь в древние времена стояло святилище языческой богини Мораны. Та еще красоточка была – заведовала смертью, мраком и лютой зимой. Жители всех окрестных деревень съезжались и жертвы ей приносили… Праги-то тогда еще не было.

– А кто ж ее закопал? – удивился Практикант.

– Священники матери нашей католической церкви, – строго сказал тамплиер. – Молились-молились – Моране не по нраву, она в землю ушла. Монахи сверху церковью придавили, чтоб не вылезла. Сейчас это церковь Святого Игнация, вон она стоит, иезуитская церковь. До нее другая была, уже не помню какая. Иногда Морана шевелится, на свободу хочет – это плохая примета. Но достаточно потопать по земле, и она успокаивается.

– Мой тятенька очень громко изволил во сне храпеть, так маменька его ладошкой нежно по спине похлопывала, он и затихал, – вспомнил Практикант.

– Во-во, тот же метод. Теперь нам надо подойти к церкви Святого Игнация и позвонить в колокол. Это сигнал сбора призраков Нове Места.

Они подошли к пышному желтому зданию, увенчанному статуей святого Игнация Лойолы, основателя ордена иезуитов.

– А где колокол? – растерялся Практикант.

– Не знаю, – пожал плечами Безголовый Тамплиер. – Ни колокольни с колоколами не наблюдаю, ни даже дверного колокольчика. Я никогда общий сбор не объявлял, знаю это только теоретически.

– А как же?

– А ты думай! Это я – Безголовый Тамплиер, а у тебя голова на месте. А раз голова в наличии, то ей положено думать, это такой народный обычай – головой думать, а не чем иным.

Практикант подумал головой. Потом еще подумал тем же самым. Потом совсем сильно подумал, подошел к двери церкви, сделал рукой знак, будто что-то дергает, и громко сказал: «Динь-динь-динь!»

– Все, – вздохнул он. – Позвонил.

– Молодец, – одобрил тамплиер. – Не совсем дураки у вас там, в Матяшевой Ямке.

– В Иржиковой Горке, – поправил Практикант, слегка возгордившись.

– Теперь пошли к Дому Фауста, на сбор. Про Фауста-то знаешь? Эх, деревня… ну слушай. Ты не гляди, что сейчас Карлова площадь – скверик благостный, опавшей листвой засыпанный. Это самое в Праге страшное место. Даже Платнержска с ее Железным Рыцарем в подметки не годится. Мало того что тут Моране сотни лет поклонялись, так еще и ратуша здешняя – здание нехорошее. Вон она, на краю площади. Оттуда в 1419 году из окна выкинули чиновников, которые некачественно свою работу выполняли и народ притесняли. Называется «первая пражская дефенестрация».

– Ух ты! – восхитился Практикант. – А может… того… с чиновниками так и надо?

– Теперь чиновников много, ратуш на всех не хватит, – возразил Безголовый Тамплиер. – А если кого-то кидать, а кого-то не кидать, то несправедливо. Уж или всех кидать, или всех не кидать. Но чехам вообще-то понравился этот метод, и они за свою историю много раз выкидывали из окон тех, кого сильно не любили.

– Отсюда, наверное, пошло выражение «Ну ты и выкинул!», – понял Практикант. – А при чем тут Фауст?

– Не перебивай. Под ратушей был подземный ход. По нему водили тех, кого приговорили к смертной казни, – потому что этот ход вел как раз к месту, где казнили. И по дороге несчастные приговоренные от ужаса и безнадежности теряли свои души. Их тела казнил палач, а души веками летали в подземном ходе и иногда по ночам выбирались наружу. Вон полетела, видишь?

И Тамплиер указал на качающуюся ветку.

– Я думал, с нее птица вспорхнула, – поежился Практикант.

– Птицы спят уже, дело за полночь. Это душа, не сомневайся.

– А… а душа же бестелесная, она ветку задеть не может.

– Ммм… может, душа попалась очень грехами отягощенная, вот тяжестью своей и стронула ветку, – выкрутился Тамплиер. – Словом, место дурное, и никто в Праге не удивился, что именно здесь снял себе жилье знаменитый чернокнижник и алхимик доктор Георг Фауст, продавший душу дьяволу. Вообще-то он жил в Германии, а сюда изредка волшебным способом прилетал – некоторые опыты поставить. Говорят, что подземный ход вел от ратуши не только к месту казни, но и к дому Фауста, и по ночам нечестивый доктор подбирал несчастные души казненных и использовал их в своих опытах… Эта научная деятельность кончилась несколько незапланированно: дьявол утащил алхимика через огромную дыру в потолке, и дом опустел. И никто больше не хотел там селиться.

Но на этом история Дома Фауста не закончилась. Однажды, уже через много лет, в дом зашел бездомный студент – ему просто негде было ночевать и денег ни гроша. Страшно было, но очень уж он замерз и промок. Переночевал спокойно, никакая нечисть его не тронула. Утром глядит – в миске посреди стола лежит серебряный талер, денежка по тем временам хорошая. Обрадовался студент, забрал монету да пропил-прогулял ее с друзьями. А вечером снова пришел в дом Фауста. Просыпается утром – опять в миске новенький талер блестит. Так и повелось: ночью студент в доме Фауста, днем гуляет с друзьями в кабаках, про учебу и думать забыл. Он совсем не боялся зловещего дома, полного толстых колдовских книг, реторт с разноцветными смесями и подозрительных шорохов. Даже сам стал перелистывать пыльные фолианты. Только старался не становиться в верхней комнате под большим черным отверстием в потолке – говорят, что именно через это отверстие дьявол утащил прежнего хозяина.

– Это должно плохо кончиться, – прошептал Практикант.

– Да уж, хорошего мало, – кивнул Безголовый Тамплиер. – Как-то пропал студент и не появлялся в кабаках неделю. Его друзья набрались храбрости, пришли в дом Фауста, глядь – все тихо, все на местах и дыра в потолке зияет чернотой нездешней… только края этой дыры свежей кровью вымазаны. И поняли друзья, что дьявол утащил студента.

– Ужас какой, я так и знал, – содрогнулся Практикант.

– И эту дыру никак невозможно было заделать, – продолжил Безголовый Тамплиер. – Набьют досок да балок, а наутро все обвалится. Пришлось напрочь крышу менять. Но и на этом история не закончилась! Мне рассказывали, что не так давно, в 1945 году, по небу летели немецкие самолеты. Ты знаешь, что такое самолеты, деревня?

– Мне показали, – кивнул Практикант.

– Потому что была война. Прага не воевала, и ее никто не бомбил. Но американские самолеты с бомбами… бомба – это похуже файербола, мальчик… сбились с пути и, вместо того чтобы бомбить немецкий город Дрезден, сбросили весь этот ужас на Прагу. Ну перепутали слегка, а не тащиться же с грузом назад. Много тогда людей погибло и стало призраками, много домов рухнуло в Нове Месте. Одна бомба упала в Дом Фауста. Но не взорвалась! Она прошла, как нож через масло, все этажи и перекрытия и залегла в подвале, дрожа от ярости. Саперы ее разминировали, убрали… а потом кто-то поднял голову и увидел, что отверстие в потолке, пробитое бомбой, расположилось на том же месте, где была дыра, через которую дьявол утащил Фауста и студента!