Город Солнца. Сердце мглы - Евгений Рудашевский Страница 15

Всюду стояли деревья, опутанные, словно гирляндой, цветущими лианами. Жёлтые и белые бутоны источали надоедливый сладковатый запах. Хорхе говорил Зои, что в джунглях жизнь не замирает, тут круглый год в любой месяц посмотри и увидишь, что цветёт чуть ли не четверть растений. Они сменяют друг друга в пёстром хороводе, разрастаются до гигантских размеров и раскрашиваются в самые причудливые оттенки – идут на все уловки, лишь бы в общем гомоне цветения подать свой голос, известить птиц, бабочек и прочую жаждущую нектара живность о том, что пиршество для них готово.

Оставалось два часа до заката, когда впереди замерли носильщики кандоши. Послышались усталые голоса. Макавачи и Титус, ко всеобщему облегчению, объявили незапланированный привал. Возможно, разведчики наткнулись на новые ловушки или обнаружили препятствие, вроде очередного болота и реки. Экспедиция лишилась обеих моторных лодок, помогавших переправляться через широкие русла. С плоскодонками придётся плыть на другой берег по два человека, затем по одному мулу.

– И по одному креслу, – хохотнул Дима.

Сбросил на землю рюкзак и рухнул сверху, впечатав его в грязь. Первое время сидел с закрытыми глазами. Затем достал из-за пазухи «молескин», что-то записал на его разбухших от влаги страницах. Помедлил, листая блокнот, и вдруг прочитал вслух:

– «Нечего и придумывать приключений в путешествии столь дальнем, как наше, или сочинять сказки о нём, оно само по себе даёт такую массу замечательного и интересного, что надо стараться, лишь бы всё заметить и не пропустить ничего».

– Красиво, – кивнула Зои. – Твоё?

– Что? Нет, нет. – Дима закрыл блокнот. – Это академик Григорий Иванович Лангсдорф. Написал в бразильских джунглях, примерно два века назад. Думаю взять эпиграфом к своей книге. Нормально?

– Нормально. У тебя, считай, получится приключенческий роман, хотя вместо героев – настоящие люди.

– Не любишь современные приключенческие романы?

– Люблю, но…

– Что?

– Старые мне нравятся больше.

– Вроде Жюля Верна?

– Скорее Хаггарда. Или Сабатини. Сейчас… даже не знаю. – Собираясь с мыслями, Зои посерьёзнела, стала нервно оттягивать и тут же расправлять влажные рукава нейлоновой кофты. – Современные герои не любят брать на себя ответственность.

– Ого, – Дима явно не ожидал такого ответа.

– Понимаешь, о чём я?

– Не совсем.

– Ну, они ведь начинают путешествия вынужденно. Спасти близкого человека, самому спасаться от понятного и очевидного зла… А раньше герои добровольно искали приключений. Разгадывали тайны не потому, что их вынуждали, а потому что не могли жить без тайн. Знаешь, как начинается «Аллан Квотермейн»? Сэр Генри, капитан Гуд и сам Аллан отправляются в опасное путешествие, и у них одно объяснение, почему они покидают Англию. Они просто хотят сменить обстановку. Понимаешь? Или вот зулусы покидали родное поселение и уходили в неизвестность, соскучившись по сражениям и крови на своих копьях. Орельяна и другие конкистадоры плыли на другой конец света, прорывались в дождевые леса не из страха, а из жажды наживы и приключений. И мне это нравится. Тут больше свободы, чем в необходимости защищать себя и близких. Когда путешествие вынужденное, то и ответственности за неудачи нет – никто тебя не осудит. Теперь понимаешь?

– Наверное… – пожал плечами Дима. – Не думал об этом.

– Я тоже раньше не думала. А ведь современным героям даже не надо убивать злодея. Он самоустраняется. Знаешь, вроде бы как герой сжалился над ним, отпустил, а злодей вдруг бросается со спины и сам натыкается на меч или… ещё на что-нибудь. Или срывается в пропасть… В общем, сам себя губит. В лучшем случае исчезает по щелчку. И герою не надо переживать. Никаких угрызений совести. Он выходит незапятнанным.

– А тебе нравятся запятнанные герои?

– Ну да, – без улыбки ответила Зои. – Я в них верю. Такими были великие первооткрыватели, покорители, вожаки стай…

– Вожаки стай?

– Не знаю, как точнее.

– Да я понял, в общем.

Зои невидящим взглядом смотрела в тёмную чащобу. Медленно, с натугой заламывала руки, пальцами выкручивала себе запястья, а затем промолвила:

– Зато я знаю, что скажу перед смертью.

– Думаешь, мы здесь умрём? – тихо отозвался Дима.

– Здесь? Я имела в виду вообще, но да, может, и здесь. Потому что это не приключенческий роман.

– Почему бы и нет? Может, мы герои романа?

– Вряд ли. – Зои, сбросив отрешение и разомкнув руки, развеселилась. – Вот если бы у нас была прекрасная дикарка с обнажённой грудью, которая бы сохла по прекрасному храброму британцу… И белокожий статный джентльмен, чью силу воспевали бы самые могучие из дикарей. Если бы мы с тобой постоянно упоминали провидение, господа бога и восторгались созданной им природой. Если бы то и дело норовили подстрелить и съесть наиболее диковинных животных, – на одном дыхании перечисляла Зои. – Если бы среди нас был какой-нибудь сэр, который даже в самой глуши после долгого пути выходил бы к дикарям полностью ухоженным: бритый, в белоснежной сорочке, в начищенных сапогах и с моноклем в глазу… Если бы мы с тобой, проявив удивительную тактическую смекалку и ошеломляющее мужество, одолели бы сотни злобных дикарей, а потом, израненные, оглядели бы кровавую жатву и, быстро залечив раны, как ни в чём не бывало отправились бы в дальнейший путь… Вот тогда да, мы бы с тобой жили на страницах «Копей царя Соломона».

– Ну, прекрасная дикарка со бнажённойг рудью у нас имеется. – Дима загнул мизинец. – Статный джентльмен, правда, без монокля, но зато с белоснежными резцами и премолярами, имеется.

Дима зажал безымянный палец, но дальше продолжить не смог. Закатился гикающим смехом. С тех пор как они отправились в экспедицию, Дима ни разу так не смеялся. И Зои его поддержала. Ненадолго затихнув, они вновь расхохотались, когда увидели, с каким подозрением на них поглядывает сидевший неподалёку Артуро.

– А может, – успокоившись, предположил Дима, – мы в произведении попроще? Не в «Копях царя Соломона». Что-нибудь более… голливудское.

– Голливудское? – Зои, смахнув капли пота, провела рукой по виску с татуировкой. – Тогда кто-то должен произнести эпичную фразу вроде: «Мы среди джунглей, Джек, и здесь у тебя столько власти, сколько мы захотим дать».

– О боже, что это?

– Периния имморталис! Отцветёт через две недели, а вновь цвести будет через семь лет! «Какого же чёрта вы ждёте? Отправляйтесь в Борнео!»

– Что?…

– Ты не видел вторую «Анаконду»? – с искренним недоумением спросила Зои.

– Удивишься, но я и первую не видел.

– Ладно. В любом случае, я меньше чем на Хаггарда не согласна.

– Хаггард не Хаггард, но если мы герои романа, то никогда этого не поймём.