Снежная королева - Наталья Александрова Страница 9

Долговязый ткнул ее в бок пистолетом, схватил за плечо,поволок в коридор, потом в спальню, швырнул на кровать.

Скорее бы все кончилось! Скорее бы этот подонок получил своеи дал ей хоть минуту покоя!

Но он не спешил. С гнусной ухмылкой стащил с нее джинсы,разорвал блузку, навис над ней, обдав отвратительной смесью запахов — перегара,чеснока, немытого тела…

— Сейчас, красотка, сейчас, ты меня надолгозапомнишь! — прорычал он, срывая лифчик и стискивая грудь. — Хотя…долго не получится, долго ты не проживешь!

Она попыталась отключиться, чтобы ничего не чувствовать,уйти в небытие, затаиться там, переждать. .. но подлое сознание не хотелослушаться, наоборот, все чувства удивительно обострились. Она слышала хриплое,возбужденное дыхание насильника, чувствовала его тошнотворный запах, краемглаза видела смятые простыни, тумбочку возле кровати, сложенную вдвое газету,ножницы…

Ножницы?

Она выбросила в сторону руку, осторожно скосила глаза надолговязого подонка. Он ничего не видел, ничего не сознавал, его мутные глазазаволокла тусклая пленка похоти.

Она нащупала пальцами отделанную перламутром рукоятку,подтянула ее к себе… ножницы скользнули к краю тумбочки и едва не упали на пол.В последний момент она поймала их и сжала в ладони. Выдохнула и резко ударилатуда, откуда исходило похотливое хрипение и мерзкий запах, вложив всю своюненависть, все отвращение в этот удар. Ножницы вонзились во что-то мягкое, иона продолжала давить на них, пока не услышала отвратительный хруст. В ту жесекунду ее обдало густой горячей кровью, и она почувствовала тот же сладковатыйприторный запах, которым была полна квартира когда она нашла Риту.

Насильник дернулся и откатился в сторону. Из его горлаторчали ножницы, и кровь била короткими сильными толчками. И с гадливымлюбопытством она заметила, что в эту самую секунду подонок кончил, так что вего угасающих глазах боль и удивление смешались с животным наслаждением.

Еще не успев перевести дыхание, она вскочила, оттолкнув его,кое-как натянула на ходу джинсы, торопливо нашарила на полу одежду, приняласьнатягивать ее, но тут же спохватилась, что есть дело более срочное, перескочилачерез кровать к стулу, на который насильник повесил свою куртку, трясущимисяруками обшарила ее.

— Ты скоро? — раздался за дверью недовольный голосМурата. — Давай быстрее, нас ждут!

Руки не слушались ее, она задыхалась, косилась на дверь,из-за которой в любую секунду мог показаться второй убийца. Наконец онанащупала револьвер, подняла его, судорожно вспоминая, как Лешик, рисуясь передней, снимал такое же оружие с предохранителя…

За дверью послышались мягкие осторожные шаги.

— Ты скоро? — повторил Мурат, и в голосе егопрозвучала настороженность.

Она наконец справилась с предохранителем, раздался сухойщелчок, и, с трудом удерживая тяжелый револьвер двумя руками, она направила егона дверь.

Дверь негромко скрипнула и приоткрылась. За ней показаласьнебритая щека Мурата, и в это мгновение палец Леры дрогнул на спусковом крючке.Выстрел показался ей оглушительным, револьвер рванулся, так что она едва невыронила его, но человек за дверью удивленно ахнул и повалился вперед, какподрубленное дерево. Она еще раз нажала на спуск, почти не целясь, и на этотраз попала в стоявшую на шкафу хрустальную вазу. С жалобным звоном вазаразлетелась на мелкие куски. Лера выстрелила еще несколько раз, но все пули,кроме первой, летели мимо — в стенку шкафа, в проигрыватель, в розовый торшер сцветочками по ободку.

Однако первого, случайного выстрела оказалось достаточно.

Мурат лежал вниз лицом, не подавая признаков жизни.

Комната была полна пороховым дымом.

На лестничной площадке хлопнула дверь, послышались чьи-тошаги, вниз по ступенькам, потом все снова стихло.

Только тут ее заколотило.

До нее дошло, как близко к ней была смерть. Собственно,смерть уже пришла за ней, но в последний момент передумала или обозналась, изабрала вместо нее этих двоих. Впрочем, они всегда ходили по лезвию бритвы, дляних рисковать своей жизнью было так же естественно, как дышать, пить или есть.Это была их профессия, точнее — образ жизни. Такой у них был обмен веществ.Наверное, не рискуя своей шкурой, эти двое не чувствовали бы радости жизни.

Вот и дорисковались. Сегодня им явно не повезло, карты леглине в их пользу. Зато ей, Лере, удивительно повезло. Она выиграла самую большуюставку — жизнь.

Впрочем, игра еще далеко не закончена, судьба еще запростоможет отыграться. Может заново запустить колесо рулетки. Дверь может сноваоткрыться, пропустив еще двоих убийц. Или троих. Хотя ей хватит и одного. Неможет ведь везти бесконечно.

Внезапно она увидела себя со стороны — полуголая,измученная, перемазанная чужой кровью, с дымящимся револьвером в руках…уязвимая, беспомощная, жалкая. Единственное, на что она была способна,единственное, что ей оставалось, — бежать, бежать как можно скорее и какможно дальше. Бежать и затаиться где-нибудь в тихом, безопасном месте. Если длянее еще осталось безопасное место.

Но для того чтобы убежать, убежать достаточно далеко, нужныденьги.

Она в одних джинсах заметалась по квартире, попыталась найтиих, но не нашла — то ли их у Лешки и не было, то ли он их хорошо спрятал, зная,среди каких людей живет, то ли она после всего случившегося просто плохосоображала.

Тогда она бросила эти попытки, торопливо умылась, косясь навходную дверь и каждую секунду ожидая, что она снова скрипнет, впуская вквартиру смерть. Ей мучительно хотелось снова принять душ, смыть с себя этотмерзкий липкий запах насильника со своего тела, но она побоялась потратить наэто драгоценное время, поспешно оделась, схватила сумку, покидав в нее своижалкие пожитки, и бросилась прочь из этой ужасной квартиры. По дороге онанаткнулась на Лешку — мертвый, он показался ей не таким омерзительным, какпрежде, при жизни, и в сердце даже шевельнулось что-то вроде жалости. Все жекакое-то время он был, ее любовником, жадным, изворотливым, недалеким, но онбыл ее мужчиной. Но она усилием воли напомнила себе, что именно он втянул ее вэтот бесконечный кошмар, из которого пока не видно выхода, и что не прошло часас тех пор, как он снова предал ее, и перешагнула через него, как через грудугрязного белья.

Выскочив на лестничную площадку, она замерла и прислушалась— по лестнице кто-то поднимался. Она хотела уже взбежать на верхний этаж ипересидеть там или попытаться уйти через чердак, но в это время снизу донессяглухой старческий голос:

— Одно меня беспокоит, Коля. Ты всегда покупаешьдвадцатипроцентную сметану, а это вредно для твоих сосудов. Нужно покупатьпятнадцатипроцентную.

Она перевела дыхание и медленно двинулась вниз, стараясьвыглядеть и вести себя, как нормальный человек. Ниже этажом она разминулась спарой стариков, возвращавшихся из магазина. Как всякие долго прожившие вместелюди, они были удивительно похожи, и на мгновение где-то в глубине души она импозавидовала. Старики проводили ее удивленным и испуганным взглядом.