Адаптация совести - Чингиз Абдуллаев Страница 8

Мать так и не поняла, почему я порвал с Катей. А та нагло заявилась и начала на меня кричать, что я ее не удовлетворял как мужчина, был ничтожеством и вообще ни на что не был годен. Вот тут я и не выдержал. Кровь ударила в голову. Набросился на нее, порвал на ней платье и грубо ее изнасиловал. Чуть не убил… но все же не убил. Зато впервые у меня все получилось как надо. Она даже не поверила. Потом хотела остаться, но я не разрешил. Выгнал ее из квартиры навсегда. Но этот случай запомнил. Теперь я знал, что у меня может получиться, если я захочу, если разозлюсь по-настоящему… Что-то начали понимать? — поинтересовался Баратов.

— Многое, — помедлив, ответил Дронго, — хотя и не все. Значит, вы решили таким страшным способом отомстить своему соседу? А при чем тут его жена?

— Я думал, что вы все сами поймете, — недовольно выдавил Баратов. — Я хотел, чтобы они мучились перед смертью. Чтобы все узнали и почувствовали. Знаю, что меня сейчас записывают и потом все это мне и предъявят, но черт с ними, пусть пишут. Я проник к ним на дачу, связал обоих и рассказал его жене, что он изменял ей с моей Катей. Она про это даже не подозревала. А потом на глазах у этого подлеца, сломавшего мне жизнь и испоганившего мою судьбу, я изнасиловал и убил его жену. Он плакал и просил, чтобы я убил его тоже. Что я с удовольствием и сделал. У них были деньги в тумбочке, но я их не тронул, мне было противно. Тело женщины я вывез и закопал в месте, которое потом укажу следователям, если они захотят проверить мои показания. Я вообще не собираюсь ни от чего отказываться. И за одно убийство, и за десять мне все равно дадут пожизненный срок. Так какая мне разница? Лучше сразу все рассказать и показать.

Дронго нахмурился. Он почувствовал несколько фальшивую ноту в этих словах, но ничего не стал уточнять.

— Я закопал ее, а машину потом пустил с откоса, — продолжал Баратов, — и считал, что правильно сделал. Этот мерзавец понимал, что рано или поздно я его достану, поэтому переехал от нас в другой дом подальше и даже дачный участок рядом с нашей дачей продал, чтобы не попадаться мне на глаза. Только от судьбы не уйдешь, как говорят в таких случаях.

— Если он укажет место, где спрятал тело, то это уже будет огромная польза от визита вашего эксперта, — сказал Тублин. — Мы уже записали его признание в двойном убийстве.

— Что-то слишком легко и быстро, — недовольно заметил Резунов.

— Он словно ждал именно Дронго, чтобы выплеснуть на него такое количество грязи и крови.

— Он именно его и ждал, — подтвердил Тублин. — Вы же сами предлагали пригласить вашего эксперта; не понимаю, почему вы сейчас недовольны?

— Не знаю, — признался Резунов, — слишком все быстро и странно.

— Ему нужен был человек, которому он может исповедаться, — предположил Гуртуев. — Может, он действительно хочет, чтобы его поняли?

— Нужно заканчивать на сегодня, — взглянул на часы Тублин, — уже время обеда. Пусть продолжат завтра.

— Да, — согласился Резунов, — пусть оба отдохнут.

Тублин прошел в соседнюю комнату.

— И тут наступила заря, и Шахерезада прервала свои сказки, — произнес Баратов с неприятной улыбкой. — Все понятно. На сегодня исповедь закончена.

— Вы сможете показать место, где спрятали тело вашей соседки? — сразу спросил Тублин.

— Какой соседки? — издевательски усмехнулся Баратов. — Разве я говорил о какой-то соседке?

— Ваш разговор с экспертом записывается на пленку, — едва сдерживаясь, пояснил Тублин. — Вы признались, что убили своего соседа и его жену.

— Разве? Я не помню. А вам не стыдно подслушивать чужие разговоры? — продолжал издеваться Баратов.

— Не паясничайте, — строго одернул его Тублин. — Я спрашиваю вас еще раз: вы можете показать место, где находится тело убитой женщины?

— Не знаю. Я вообще никого не убивал.

— Вы сами сказали, что убивали, — напомнил Тублин. — И учтите, что ваши показания могут быть использованы против вас.

— Это нарушение прав человека, — почти искренне возмутился Баратов, — вы не имеете права использовать мой частный разговор с экспертом в своих служебных целях.

— Хватит, — поморщился Тублин, — ваше свидание закончено.

— Вот видите, — показал на него Баратов, — эти люди ничему не хотят учиться. Как Бурбоны — ничего не забыли и ничему не научились. — Он поднялся и пошел к выходу, сказав Дронго на прощание: — Надеюсь, что мы еще увидимся.

— Он просто издевается над нами, — убежденно произнес Тублин.

Дронго молчал. Он вышел из комнаты с тяжелым чувством, словно его несколько часов давили невидимым прессом.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался Казбек Измайлович.

— Неважно, — честно ответил Дронго. — Пусть мне принесут стакан воды.

Он сел на стул, закрыл глаза. Если все это правда, то и тогда непонятно, почему Баратов пошел на такую откровенность. Чего он добивается, что именно хочет доказать?

Дронго еще не знал, что его соперник собирается взять реванш и посрамить не только эксперта, сумевшего вычислить его, но и всех, кто наблюдал за ними из соседней комнаты.