Первородный грех - Филлис Дороти Джеймс Страница 74

Неожиданно док Уордл издал басистое ворчание, почти рык, тот характерный звук, какой он издавал, когда обнаруживал что-то, представляющее интерес.

— Взгляните-ка на это, Адам. На самом нёбе. Совершенно отчетливая царапина. Post mortem, [87]судя по виду.

На месте преступления он называл Дэлглиша «коммандер», но здесь, в своих владениях, как всегда воодушевленный успешной работой, обратился к нему просто по имени.

Дэлглиш наклонился пониже. Потом сказал:

— Выглядит так, будто предмет с острыми краями с силой всунули в рот или вытащили изо рта уже после смерти. Я бы сказал, скорее, вытащили, судя по виду царапины.

— Конечно, трудно быть на сто процентов уверенным, но и мне представляется, что это выглядит именно так. Направление царапины — от задней части нёба почти до верхних зубов. — Док Уордл отступил в сторону, чтобы дать возможность Кейт и Дэниелу тоже взглянуть на царапину, и добавил: — Конечно, невозможно точно определить время ее возникновения, ясно только, что после смерти. Этьенн, по-видимому, поместил эту штуку — что бы это ни было — к себе в рот, а кто-то другой ее вытащил.

— С некоторым усилием, — сказал Дэлглиш, — и, вероятно, в спешке. Если бы это случилось до наступления окоченения, вытащить этот предмет можно было бы легче и быстрее. Большое усилие надо было применить, чтобы открыть челюсть после наступления окоченения?

— Это не так уж трудно вообще, и еще легче, если рот приоткрыт и он мог ввести пальцы в рот и воспользоваться обеими руками. Ребенок не смог бы этого сделать, но вы ведь и не ребенка ищете.

— Если голову змеи всунули ему в рот сразу, как только вытащили этот предмет, и это случилось вскоре после смерти, — сказала Кейт, — нельзя ли ожидать, что на ткани мог остаться видимый след крови? Много крови могло сочиться из царапины после смерти?

— Сразу после смерти? Не очень много, — ответил Уордл. — Но он уже был мертв, когда появилась эта царапина.

Все вместе они принялись рассматривать голову змеи.

— С этой штукой в Инносент-Хаусе забавлялись целых пять лет, — заметил Дэлглиш. — Легче вообразить себе этот след, чем на самом деле увидеть. Явного пятна крови здесь нет. Лаборатория может нам что-то дать. Если змею всунули в рот сразу, как только вытащили тот предмет, на ней должны остаться какие-нибудь биологические свидетельства.

— А что, док, какие-нибудь идеи о том, что это за предмет, у вас уже есть? — спросил Дэниел.

— Ну, на мягких тканях или с внутренней стороны зубов я никаких других следов не нахожу, а это заставляет предположить, что предмет достаточно легко мог уместиться у него во рту, хотя за каким чертом это ему понадобилось — выше моего понимания. Но это уже по вашей части.

— Если это было что-то такое, что он хотел спрятать, — сказал Дэниел, — почему он просто не положил это в карман брюк? Если спрятать что-то во рту, придется молчать. Вряд ли он смог бы нормально говорить, держа даже совсем маленький объект между языком и нёбом. Но предположим, он знал, что умрет. Предположим, он оказался в этом кабинете, как в ловушке, газ течет, кран от газовой горелки потерялся, окно он открыть не может…

Тут вмешалась Кейт:

— Но этот предмет нашли бы на его теле позже, если бы он просто положил его в карман.

— По-видимому, его убийца знал, что этот предмет там, и пришел специально, чтобы его забрать. Тогда имело смысл спрятать его во рту, даже если бы убийца не подозревал о его существовании. Спрятав этот предмет во рту, он мог быть уверен, что его обнаружат на аутопсии, если не раньше.

— Но он про это знал, — отозвалась Кейт. — Убийца, я хочу сказать. Он вернулся, чтобы его забрать. Он его искал. И думаю, нашел. Он с силой раскрыл убитому рот, сместив челюсть, достал этот предмет и воспользовался змеей, чтобы все подумали, что это работа зловредного шутника.

Кейт и Дэниел пристально смотрели друг на друга, словно в секционной никого, кроме них, не было. Дэниел сказал:

— Но неужели он мог подумать, что мы не обнаружим царапину?

— Да будет тебе, Дэниел! Он же не знал, что поцарапал нёбо. Единственное, что он знал, — это что ему пришлось нарушить окоченение и что этого мы никак не пропустим. Вот он и воспользовался змеей. И если бы не царапина, мы бы попались на эту удочку. Мы ищем убийцу, который немного разбирался в том, когда наступает окоченение, и понимал, что труп довольно скоро обнаружат. Если бы труп пролежал хотя бы один лишний день, в змее не было бы надобности.

Дэлглиш почуял опасность — сейчас они начнут строить теории, не собрав достаточно фактов. Аутопсия еще не завершена. Еще не установлена истинная причина смерти, но он чувствовал вполне обоснованную уверенность — и не сомневался, что док Уордл чувствует то же самое, — в том, какой именно окажется причина смерти.

А Кейт спрашивала:

— Что это за предмет? Что-то небольшое, с острыми краями? Ключ? Связка ключей? Маленькая металлическая коробочка?

— Или кассета от маленького магнитофона, — спокойно добавил Дэлглиш.

Дэлглиш ушел еще до завершения post mortem. Док Уордл объяснял своему ассистенту, почему образцы крови для лаборатории следует брать из бедренной вены, а не из сердца. Адам сомневался, что сможет узнать еще что-то новое из аутопсии, а если что-либо и обнаружится, ему очень скоро об этом сообщат. Ему нужно было просмотреть кое-какие документы к встрече в палате общин в восемь часов, время поджимало. Было бы бессмысленно заезжать в Скотланд-Ярд перед возвращением домой, и его водитель Уильям забрал портфель Дэлглиша из кабинета и ждал теперь во дворе перед подъездом. На его круглом добродушном лице отражалось тщательно сдерживаемое волнение.

Проливной дождь первой половины дня сменился нескончаемой моросью, и в открытое окно машины к Дэлглишу долетал солоноватый запах речной воды. Светофоры на набережной Темзы окрашивали воздух румянцем. Полицейская лошадь, ожидавшая, пока красный сменится зеленым, поблескивая мокрыми боками, изящно переступала с ноги на ногу, постукивая копытами по сверкающему асфальту. Тьма быстро окутала город, сотворив фантасмагорию света, в которой улицы и площади переливались живыми ожерельями красных, белых и зеленых движущихся огней. Адам раскрыл портфель и достал бумаги, чтобы бегло перечитать основные параграфы. Пора было переключить ход мыслей на более тесно связанные с его работой и, возможно, в конечном счете более важные дела. Обычно это не вызывало у него затруднений, но сейчас виденное в морге никак не желало оставить его в покос. Что-то небольшое, с острыми краями, было вынуто изо рта Жерара Этьенна после того, как наступило окоченение верхней части тела. Вполне вероятно, этот предмет был магнитофонной кассетой: исчезновение магнитофона несомненно говорило о такой возможности. Напрашивалось предположение, что Этьенн надиктовал на пленку имя своего убийцы и тот позже вернулся, чтобы забрать улику. Однако ум его отвергал столь простую гипотезу. Убийца Этьенна позаботился о том, чтобы в кабинете не было ничего такого, что помогло бы жертве оставить какое-то сообщение. Пол и каминная полка были тщательно протерты, бумага убрана, ежедневник Этьенна с золотым карандашиком похищен накануне. Убийца и об этом не забыл. Этьенну нечем было даже нацарапать имя убийцы на голом деревянном полу. Почему же тогда он (или она) оказался настолько глупым, что оставил магнитофон на столе, в полном распоряжении своей жертвы?