Ищейки в Риге - Хеннинг Манкелль Страница 63

Рассвет был холодным. Валландер поднял воротник куртки и решил сперва позавтракать, а уж потом осуществлять свой план.

Покружив по улицам минут двадцать, он нашел уже открывшееся кафе. Войдя в полупустое помещение, взял кофе и несколько бутербродов и сел за столик в углу, которого не было видно от входной двери. В половине восьмого он почувствовал, что больше не в силах ждать. Будь что будет! И он опять подумал, что поступил как сумасшедший, вернувшись в Латвию.

Через полчаса Валландер стоял у гостиницы «Латвия» на том месте, где сержант Зидс обычно ждал его с машиной. На какое-то мгновение он заколебался. Может быть, он вышел слишком рано? Может, женщина с красными губами еще не пришла? Затем он вошел в гостиницу, посмотрел на стойку администратора, у которой расплачивалось несколько ранних постояльцев, прошел мимо диванов, откуда, спрятавшись за газетами, за ним в прошлый раз наблюдали его преследователи, и обнаружил, что женщина находится за своим столиком. Она только что пришла и теперь аккуратно раскладывала перед собой газеты. «А вдруг она меня не узнает, — подумал он. — Вдруг она — всего лишь посредник, которому ничего не известно о сути выполняемых поручений?»

И тут она его заметила — он стоял у одной из высоких колонн в вестибюле. Валландер понял, что женщина сразу же узнала его, что ей известно, кто он, и что она не испугалась, увидев его вновь. Он подошел к столику, протянул руку к прилавку и громко сказал по-английски, что хотел бы купить открытки с разными видами. Чтобы дать ей время привыкнуть к его внезапному появлению, он продолжал говорить. Может быть, у нее есть открытки с видами старой Риги? Заметив, что поблизости никого нет, он решил, что сказал уже достаточно, и наклонился ближе, как будто прося ее объяснить, что изображено на одной из открыток.

— Вы меня узнали, — начал он. — Как-то раз вы дали мне билет на концерт, на котором я встретился с Байбой Лиепой. Теперь вы должны помочь мне опять встретиться с ней. Кроме вас, мне больше некого просить о помощи. Мне очень важно с ней увидеться. Но вы должны знать, что это очень опасно, потому что за ней следят. Не знаю, известно ли вам то, что случилось вчера. Покажите мне какую-нибудь брошюру и делайте вид, будто что-то объясняете, а сами продолжайте мне отвечать.

У женщины задрожала нижняя губа, и он увидел, как ее глаза наполнились слезами. Нельзя допустить, чтобы она расплакалась и тем самым привлекла к себе нежелательные взгляды, и Валландер тотчас принялся говорить, что его очень интересуют виды не только Риги, но и других мест Латвии. Близкий друг сказал ему, что в гостинице «Латвия» всегда хороший выбор открыток.

Женщина взяла себя в руки. Он понял, что она все знает. А знает ли она, что он вернулся в Латвию?

Женщина покачала головой.

— Мне некуда идти, — продолжал он. — Я вынужден прятаться, пока вы будете устраивать мне встречу с Байбой.

Валландер не знал даже имени киоскерши, не знал о ней ничего, кроме того, что она слишком ярко красится. А имел ли он право обременять ее своей просьбой? Не лучше ли все бросить и искать шведскую миссию? Где проходит граница разумного и порядочного в стране, в которой можно без суда и следствия расстреливать невинных людей?

— Не знаю, смогу ли я устроить вам встречу с Байбой Лиепой, — тихо сказала она. — Я не представляю себе, возможно ли это теперь. Но я могу спрятать вас у себя дома. Я слишком мелкая сошка, чтобы мной интересовалась милиция. Возвращайтесь сюда через час. Ждите на автобусной остановке на другой стороне улицы. А теперь идите.

Он выпрямился, поблагодарил ее с видом довольного покупателя, положил брошюру в карман и вышел из гостиницы. Ближайший час он провел в одном из больших универмагов, затерявшись в людской толпе, и купил новую шапку, пытаясь еще больше изменить свой облик. Через час Валландер подошел к остановке. Он видел, как она вышла из гостиницы, и, когда она приблизилась к нему, притворился, что они незнакомы. Они сели в автобус, который подошел спустя несколько минут; Валландер сел позади нее через несколько рядов. Больше получаса автобус кружил по центру, а потом поехал в сторону какого-то пригорода. Комиссар пытался следить за дорогой, но узнал только огромный парк имени Кирова. Они ехали по бесконечному, мрачному жилому району. Когда она нажала на кнопку у автобусных дверей, звонок застал его врасплох: Валландер едва не проехал остановку. Они прошли через промерзшую детскую площадку, где несколько детей лазили по ржавым металлическим лесенкам. Наступив на раздутый кошачий труп, Валландер вслед за женщиной вошел в темную, гулкую подворотню. Они вышли в открытый дворик, холодный ветер бил им в лицо. Женщина повернулась к нему.

— У меня очень тесно, — сказала она. — Со мной живет старый отец. Я только скажу, что вы мой друг и что вам негде жить. В нашей стране полно бездомных людей, и, естественно, мы помогаем друг другу. Во второй половине дня из школы придут двое моих детей. Я напишу записку и объясню, что вы мой друг, и они нальют вам чаю. Мы живем очень тесно, но это все, что я могу предложить. А сейчас мне надо немедленно возвращаться в гостиницу.

В квартире было две маленькие комнаты, кухня, скорее напоминавшая шкаф, и крошечная ванна. На кровати лежал старик.

— Я даже не знаю, как вас зовут, — сказал Валландер, беря плечики, которые она ему протянула.

— Вера, — ответила она. — А вас зовут Валландер.

Она произнесла его фамилию так, словно это было имя, и у него мелькнула мысль, что скоро он сам не будет знать, каким именем называться. Старик сел на кровати, но, когда собрался встать, опираясь на палку, чтобы поприветствовать бездомного незнакомца, Валландер попросил его не делать этого. Это совершенно не нужно, он не хочет никого беспокоить. На маленькой кухне Вера достала хлеб и стала делать бутерброды, и он опять запротестовал — он искал укрытие, а не накрытый стол. Ему стало стыдно за то, что он потребовал у нее помощи, за свою квартиру на Мариагатан, в три раза большую, чем то жизненное пространство, которое находилось в ее распоряжении. Она показала ему другую комнату, где почти все место занимала большая кровать.

— Закройте дверь, чтобы вам не мешали, — сказала она. — Здесь вы можете отдохнуть. Я попытаюсь уйти из гостиницы как можно быстрее.

— Я не хочу, что вы подвергали себя риску, — сказал он.

— Всегда надо делать то, что должен, — отозвалась она. — Я рада, что вы ко мне обратились.

Она ушла. Валландер тяжело опустился на край кровати.

Вот он уже и здесь.

Теперь оставалось только ждать Байбу Лиепу.

Вера вернулась из гостиницы около пяти. К этому времени Валландер выпил чай с двумя ее детьми: Сабиной, которой было двенадцать, и с Евой, старше Сабины на два года. Он выучил несколько слов по-латышски, они хихикали над его беспомощным исполнением шведской детской песенки про паучка, а отец Веры надтреснутым голосом спел старинную солдатскую балладу. На какое-то время Валландеру удалось вытеснить из памяти свое задание и картины кровавой бойни на складе игрушек. Он обнаружил, что кроме полковников в Риге есть еще обычная жизнь и что именно этот мир защищал майор Лиепа, выполняя добровольно взятое на себя задание. Именно ради Сабины, Евы и Вериного старого отца люди собирались в затерянных охотничьих домиках и складских помещениях.