Кошки-мышки - Вера Каспари Страница 6

Они уселись на стулья в противоположных концах комнаты. Шелби предложил Марку турецкую сигарету, тот взял. Подавленный величием Пятой авеню, он едва осмелился попросить пепельницу. И это человек, который не дрогнул под дулом автомата!

На предварительном допросе в полицейском управлении Шелби держался очень уверенно. Сейчас он с мягким южным акцентом повторял подробности того трагического вечера и всем видом давал понять, что не хочет, чтобы ему выражали сочувствие.

– Я посадил ее в такси и дал водителю адрес Уолдо Лайдекера. Лора сказала: «До свидания, увидимся в среду!», и поцеловала меня. А на следующее утро полиция сообщила, что Бесси нашла ее в квартире мертвой. Вначале я не поверил. Лора ведь сказала, что поедет за город, а раньше она меня никогда не обманывала.

– Мы нашли таксиста и допросили, – сообщил Марк. – Как только они повернули за угол, Лора велела не ехать по этому адресу, а отвезти ее на Центральный вокзал. Днем она по телефону предупредила мистера Лайдекера, что не будет с ним ужинать. Как вы думаете, почему она вам солгала?

Идеальный рот Шелби выпускал такие же идеальные кольца дыма.

– Мне не хочется думать, что Лора меня обманула. С чего бы ей говорить, что она будет ужинать с Уолдо, если это не так?

– Она солгала дважды, сперва насчет ужина с мистером Лайдекером, а второй раз о том, что вечером уедет из города.

– Не могу поверить. Мы с ней всегда были честны друг с другом.

Марк не стал комментировать это утверждение.

– Мы поговорили с носильщиками, которые дежурили на вокзале в пятницу ночью, и двое вспомнили Лору.

– Она всегда уезжала ночным поездом в пятницу.

– Да, но на этом все застопорилось. Единственный носильщик, который божится, что видел Лору той ночью, спросил, напечатают ли его фотографию в газетах. В общем, тупик. Она могла сесть в другое такси у выхода на Сорок вторую улицу или на Лексингтон-авеню.

– Зачем? – Шелби вздохнул. – Зачем ей понадобилось делать подобную глупость?

– Если бы мы знали, то, возможно, нашли бы хоть одну зацепку. А теперь о вашем алиби, мистер Карпентер…

Шелби застонал.

– Не буду заставлять вас рассказывать все еще раз. У меня есть необходимая информация. Вы поужинали в кафе «Миртл» на Сорок второй улице, пешком дошли до Пятой авеню, оттуда на автобусе доехали до Сто сорок шестой улицы, купили за двадцать пять центов билет на концерт…

Шелби надулся, как обиженный ребенок.

– Понимаете, у меня тяжелые времена. Когда я один, то стараюсь экономить. Я только-только начал вставать на ноги.

– В экономии нет ничего постыдного, – согласился Марк. – После концерта вы вернулись домой пешком, так? Приличное расстояние.

– Ходьба – физкультура для бедных, – слабо улыбнулся Шелби.

Марк оставил тему алиби и с присущей ему мягкой настойчивостью спросил:

– Почему вы затянули помолвку и не поженились раньше?

Шелби откашлялся.

– Из-за денег?

Шелби покраснел как школьник.

– Когда я только начал работать в компании «Роуз, Роу и Сандерс», то получал тридцать пять долларов в неделю, – с горечью признался он. – Лора зарабатывала сто семьдесят пять.

Краска на его щеках приобрела оттенок переспелого персика.

– Не то чтобы я завидовал ее успеху. Лора была такой умной, что я благоговел перед ней и трепетал. Поверьте, мистер Макферсон, я хотел, чтобы она зарабатывала столько, сколько может, однако подобная ситуация больно бьет по мужскому самолюбию. Меня так воспитали, что я воспринимаю женщин… по-другому.

– Почему вы все-таки решили пожениться?

Шелби просиял.

– Я тоже достиг кое-каких успехов.

– Тем не менее Лора занимала более высокую должность. Что заставило вас передумать?

– Разница была не столь велика. Я получал, может, не самую большую, но вполне приличную зарплату. Ждал повышения по службе. Кроме того, я почти расплатился с долгами. Знаете, мужчине не стоит жениться, если он в долгах.

– Если только он не должен женщине, на которой собрался жениться, – добавил чей-то пронзительный голос.

В позолоченной раме зеркала Марк увидел приближающуюся фигуру. Невысокая женщина в глубоком трауре держала под мышкой померанского шпица, чей золотисто-коричневый окрас гармонировал с ее блестящими каштановыми волосами. На миг женщина замерла в золоченой раме дверного проема, сквозь который виднелись мраморные и бронзовые статуэтки, и стала похожа на портрет кисти художника, копирующего Сарджента ^[12], но не сумевшего перенести в двадцатый век благородство девятнадцатого. Марк видел миссис Тредуэлл мельком на дознании и подумал тогда, что она слишком молода, чтобы быть тетей Лоры. Сейчас он разглядел, что ей далеко за пятьдесят. Застывшее совершенство ее лица казалось почти искусственным, словно бархат телесного цвета натянули на металлическую раму.

Шелби вскочил на ноги.

– Дорогая! Потрясающе! Неужели вы пришли в себя?! Как вам удается быть такой прекрасной после всех этих ужасов?

Он усадил миссис Тредуэлл на самое почетное место в комнате.

– Надеюсь, вы отыщете злодея, – произнесла Сюзан, обращаясь к Марку, но глядя на свое шифоновое платье. – Надеюсь, отыщете, выколете ему глаза, проткнете раскаленными железными прутьями и сварите в кипящем масле!

Взрыв ярости утих, и женщина одарила Марка очаровательной улыбкой.

– Дорогая, вам удобно? – спросил Шелби. – Где ваш веер? Не хотите ли чего-нибудь прохладительного?

Сюзан отмахнулась от него с великолепным безразличием, словно ей докучала собачка. У Марка она спросила:

– Шелби уже рассказал историю своих романтических ухаживаний? Надеюсь, он не упустил ни одной захватывающей подробности?

– Ох, дорогая, что бы сказала Лора, если бы вас услышала?

– Сказала бы, что я завистливая стерва, и была бы права. Только я не завидую. Ты мне и даром не нужен.

– Не обращайте внимания на тетушку Сью, мистер Макферсон. Она относится ко мне предвзято, потому что я беден.

– Ну и хитрюга, правда? – проворковала тетушка Сью, лаская собачку.

– Я никогда не просил у Лоры денег, – горячо заявил Шелби, словно клялся у алтаря. – Она знала о моих финансовых затруднениях и уговорила меня… нет, просто заставила взять у нее в долг. Сказала, что деньги сами идут к ней в руки.

– Да она работала как лошадь! – вскричала тетя Лоры.