Охота за богатством - Наталия Антонова Страница 5

– Бывает, – усмехнулся тот, – я рад, что первая жена Авдеева пребывает в здравии.

– Мы тоже, – кивнули обе женщины, из чего следователь сделал вывод, что Лиза Авдеева с соседками ладила.

– Куда же Елизавета Авдеева подевалась потом?

– Никуда не подевалась. Прожили они тут с Мишей лет шесть или больше. Сын у них рос, Мишка уволился из своего института.

– Какого института?

– Он в НИИ сначала подвязался, но там в то время платили копейки, вот он бизнесом и занялся, оперился, дом построил, у них с Лизой дочка родилась, и стали жить с женой и детьми в новом доме. А потом Мишка и родителей туда перевёз.

– Откуда знаете?

– Сам рассказал, когда забегал сюда. Он мне от квартиры на всякий случай ключи оставлял, – сказала Серёгина.

– Зачем?

– Как зачем? – удивилась женщина. – На всякий случай, мало ли что может случиться с нашим жилищно-коммунальным обслуживанием, то труба лопнет, то кран потечёт. Не ехать же им за тридевять земель.

– Кому им?

– Мише или его жене. Да и на то, чтобы караулить этих деятелей, время нужно.

– Каких деятелей караулить?

Татьяна Михайловна посмотрела на следователя с явным осуждением, во взгляде женщины он прочитал – нельзя же быть таким бестолковым. Но она всё-таки ответила:

– Работников ЖКХ, тех же слесарей.

– Понял, – улыбнулся Наполеонов и тотчас стёр улыбку со своего лица. – Ничего не протекало за время его отсутствия?

– Нет.

– Насколько я понял, Авдеев квартиру не сдавал и она просто пустовала?

– Да, закрытая стояла. И вдруг на тебе! – прорвало Серёгину. – Привозит сюда Нинку!

– Вот как, – проговорил Наполеонов. – Получается, что новую жену Авдеев привёз в старую квартиру?

– Точно! – радостно подтвердили обе женщины.

– Гм, – обронил следователь.

– Только Нинке это не понравилось!

– Что это? – не сразу сообразил задумавшийся на мгновение следователь.

– Что Миша первую жену в доме оставил жить. А её, красавицу писаную, во вторичку поселил.

– По-моему, неплохая квартира, – обвёл Наполеонов взглядом комнату, в которой они находились. Он сам с матерью жил в старом доме. И ему нравилась квартира, в которой он родился и вырос.

– Это для нас с вами она неплохая, – многозначительно проговорила Угольникова, – а Нинка воображала себя пупом земли.

– Ага, – кивнула Серёгина, – ни дать ни взять царица шамаханская! Она, видать, сразу на тот дом глаз положила.

– Нина Авдеева видела дом своего мужа?

– По всему так выходит, – ответила соседка.

– А это откуда стало известно? Вы ведь говорили, что Авдеева с вами не откровенничала. Или я что-то не так понял?

– Так, так, – закивала Серёгина, – но она дружила с Иркой Захарьиной и жаловалась ей на свою несчастную жизнь и на мужа-злодея!

– Он что, бил её?

– С ума сошли! – возмущённо отвела предположения следователя Угольникова. – Скорее она его!

Увидев удивлённый взгляд следователя, поспешила пояснить:

– Не била, а грызла.

– Зубами?!

– Да нет же! Языком! Это ж образно!

– Понял. За что грызла?

– Да всё из-за дома!

– Не дом прямо, а яблоко раздора, – пробормотал следователь.

Соседки согласно закивали.

– Вы знаете, где находится этот дом?

– А то!

– Откуда!

– От матери его, Ксении Савельевны Авдеевой!

– Вы с ней знакомы?

– А как же! Познакомились! – Женщина многозначительно посмотрела на следователя.

– Не тяните!

– А я и не тяну, – сделала вид, что обиделась Серёгина, но тут же продолжила свой рассказ: – Ксения Савельевна приезжала к сыну, его дома не оказалось, так эта зараза…

– Какая зараза?

– Жена его, прости господи.

– Вы имеете в виду убитую Нину Харитоновну Авдееву?

– Её самую! Так она свекровь даже на порог не пустила.

– Это ещё почему?

Соседка пожала плечами:

– Я почём знаю. Сказала, приходите, когда Миша дома будет.

– А что Ксения Савельевна?

– Рассказала мне, что Нинка увела Мишу из семьи. А там остались двое малых деток! Серёжа и Анюта.

– Вы и сами об этом знали.

– Про детей, да, – согласилась Татьяна Михайловна.

– Вы сказали, что Авдеева общалась с кем-то из вашего подъезда?

– Общалась! С Иркой Захарьиной из третьей квартиры.

– Как её отчество?

– Откуда же мне знать? – повела плечами Серёгина.

– Ирина Константиновна Захарьина она, – ответила на вопрос следователя Угольникова. Как старшая по дому, она обладала более обширной информацией о жильцах.

Пока Наполеонов разговаривал с понятыми и писал протокол, оперативники завершили осмотр квартиры. Обыск, как, впрочем, и следовало ожидать, ничего не дал.

Следователь сделал вывод, что жили супруги не бедно, деньги у Авдеева явно имелись, но особо баловать молодую жену он не стремился. Вот только было не ясно, так сложилось сразу, или супруг охладел к молодой жене в процессе жизни с ней. Если бы его, Наполеонова, стала грызть, как выразилась Серёгина, какая-либо женщина, он бы сразу сделал ноги. Очень надо терпеть чьи-то придирки. Но в то же время он хорошо понимал, что мужчины, как и женщины, бывают разные. Плюс к этому немалую роль играют сложившиеся в жизни того или иного человека обстоятельства. И немногие решаются рвать по живому.

– Сказано же, не прелюбодействуй, – проворчал следователь себе под нос, – жил бы и жил спокойно с первой женой. Так нет, нашёл-таки приключения на своё мягкое место. И правоохранительным органам лишняя морока.

– Подпишите, – сунул он протокол под нос понятым.

Женщины послушно расписались. Прочла то, что подписывала, только старшая по дому Угольникова. Серёгина подмахнула всё не глядя. Наполеонов покачал головой, но поучать женщину не стал. По его мнению, она уже вышла из того возраста, когда поучения идут впрок.

– Вы пока свободны, – сказал он понятым. – Спасибо.

Мария Михайловна ответила, что они выполнили свой гражданский долг, а Серёгина только кивнула и скрылась за дверью своей квартиры сразу же, как полицейские опечатали дверь квартиры Авдеевых.