Отравитель - Чингиз Абдуллаев Страница 49

– Но два убийства произошли, – напомнил Дронго.

– Верно, – согласился Давид Аронович, – и поэтомуя готов вам подсказать, где нужно искать. Они произошли в нашем доме, но никтоиз жильцов дома к этим убийствам не может быть причастен. Вы поняли моюподсказку?

– Никто из жильцов, – задумчиво повторил Дронго. –Вы считаете, что это мог сделать кто-то из тех, кто бывает в этом доме илиработает в нем, но не является жильцом дома?

– Правильно. Домработницы, водители, техники, разныемастера, помощники, секретари, целый штат прислуги. Каждый из них мог совершитьэто преступление, ведь зависть порождает ненависть. Самая сильная ненависть –это классовая ненависть. И она базируется на золоте, на деньгах. У кого меньшеденег, тот всегда завидует тем, у кого их больше. Встречаются отдельныеиндивидуумы, которые понимают, что всех денег не заработаешь. Чтобы такпонимать, нужно быть с детства обеспеченным человеком. Расти в достатке иникому не завидовать. Остальные завидуют. Чужой жене, чужой машине, чужойквартире, чужим деньгам, чужому успеху. Вы меня понимаете?

– Не получается, – сказал Дронго, – я понимаю ходваших мыслей, но не получается. Дело в том, что на входе сидит охранник,который регистрирует всех вошедших в дом людей, не проживающих в вашихквартирах. Всех, кто сюда приходит, я имею в виду обслуживающий персонал,включая водителей, телохранителей и даже кухарок. А значит, чужой дважды не могпройти незамеченным и выйти отсюда. Это просто невозможно. Значит, кто-то изсвоих.

– Я знаю каждого, кто у нас живет. Таких здесь нет, –твердо ответил Давид Аронович.

– Дело в том, что погибший выдал кому-то из соседей тристатысяч долларов. Возможно, в долг. А потом не смог получить эти деньги. Это покатолько наше предположение, но я не думаю, чтобы такой опытный бизнесмен, каквице-президент компании с миллионными оборотами, мог выдать такую суммудомохозяйке или кухарке. Не могу в это поверить.

– Триста тысяч долларов, – повторил Савицкий, –это серьезная сумма. Почему вы мне сразу не сказали? Тогда совсем другое дело.Триста тысяч – большие деньги, даже для живущих в нашем доме. Нужно будетподумать.

– Вот видите. Значит, просто так жильцы вашего дома никогоне убьют, а за триста тысяч вполне могут. Люди у вас какие-то подозрительные.

– Люди везде одинаковые, – возразил Савицкий, –когда такие большие деньги, некоторые могут колебаться. Помните у Маркса:«Обеспечь пятьсот процентов прибыли, и нет таких преступлений, перед которымион бы остановился».

– Не думал, что вы можете цитировать Маркса.

– А я его выучил в тюремной библиотеке. Это мне заносили вплюс. Я был единственный заключенный, кто читал Маркса, Ленина, Плеханова.Между прочим, поучительное чтение. Умнейшие люди были. Очень много полезного.Значит, триста тысяч долларов.

– Появились конкретные кандидатуры? – улыбнулся Дронго.

– Нет. Все равно нет. Есть несколько человек, кому нужнытакие деньги. Но нет потенциальной воли и способности к этим преступлениям.Нет. Я по-прежнему убежден, что в нашем доме таких преступников нет.

– В таком случае у меня более конкретный вопрос. Кому,по-вашему, бизнесмен мог доверить такую сумму? Он же не мог отдать ее первомувстречному только потому, что тот его сосед по дому.

– Не мог, – нахмурился Давид Аронович, – онидолжны быть знакомы. У них могли быть общие интересы. И вероятно, ваш бизнесменчувствовал себя обязанным. Такое возможно?

– Мне нужно подумать. – Дронго потер подбородок.Неужели Савицкий сумел подсказать ему ответ? Он должен был сам догадаться.Теперь остается только проверить некоторые детали, и тогда он сможет назватьимя убийцы уже через полчаса.

– Спасибо, – взволнованно произнес Дронго, –кажется, вы действительно мне очень помогли.

– Всегда готов, – добродушно усмехнулсяСавицкий, – заходите к нам еще раз. Только без своего сопровождения. Видчеловека в милицейской форме действует на меня плохо. С этим невозможнобороться. Это уже на всю жизнь.