Костяной склеп - Линда Фэйрстайн Страница 49

— Да, точнее по паукам. Я занимаюсь гнафосоидами. Австралийскими земляными пауками. На Земле их около шестисот пятидесяти видов, и это явно еще не все.

— Без обид, но я, признаться, предпочитаю тварей с меньшим количеством ног и без жала.

Зимм повел нас к площадке с лифтами, откуда мы только пришли, но потом завернул за угол, и мы очутились под высокими сводами коридора. У нашего провожатого на шее висел ламинированный пропуск с фотографией, который он приложил к панели системы безопасности.

Мамдуба тоже сопровождал нас. Двигаясь за Зиммом, мы очутились у слабо освещенной винтовой лестницы. Тусклая серая краска стен была основательно испещрена отпечатками пальцев тех, кто до нас пытался балансировать на этих узких ступенях.

Чепмен нагнулся и прошептал мне на ухо:

— Напомни, что надо предупредить Мерсера и Вики, чтобы они никогда сюда не приводили малыша, раз здесь повсюду мышьяк. Новых идей у тебя не появилось?

— Мы снова очутились на старте. Кто бы ни отравил Катрину Грутен, он знал, что круг подозреваемых будет достаточно широк. Ему не нужно было идти в аптеку и просить отпустить мышьяк по рецепту. По идее, каждый из сотрудников этого или того музея может быть подозреваемым.

У подножия лестницы мы заметили большую вывеску: «БЕСТИАРИЙ». Красная стрелка под словами «МЕТРОПОЛИТЕН» показывала направо. А зеленая — налево, к аббревиатуре «АМЕИ». [68]

Мы проследовали за Зиммом к его кабинету.

— Мисс Купер и мистер Чепмен расследуют обстоятельства смерти Катрины, — счел нужным объяснить Мамдуба.

— Да, ужасное известие… — кивнул Зимм. — Я видел статью в «Пост». До сих пор не могу поверить, что это случилось с одной из моих знакомых. С моей коллегой.

— Расскажи нашим гостям о своей работе и о том, чем занималась Катрина, — попросил его Мамдуба. — Зимм со студенческих лет работает у нас.

— Я стал бывать здесь сразу после того, как моя семья переехала на Манхэттен, пятнадцать лет тому назад. Этот музей казался мне самым крутым в мире. Я проводил здесь почти все свободное время, так что мой наставник по Стайвесант посоветовал мне пройти здесь интернатуру. — Зимм учился в одной из лучших государственных школ в Нью-Йорке с углубленным изучением естественно-научных предметов и математики, поступить в которую можно было лишь после очень строгих тестов. — А потом я окончил Нью-Йоркский университет.

— Значит, вы пришли в музей, когда Плутон еще был планетой? [69]— обратился к нему Майк с улыбкой.

— О да, мистер Чепмен. Хотя мы до сих пор об этом спорим, — ответил за него Мамдуба. — Вы не разделяете мнение моих коллег из планетария?

— Я знаю только то, что в течение тридцати пяти лет моей жизни в Солнечной системе было девять планет. А теперь ваши музейные деятели решили считать Плутон всего лишь покрытой льдом кометой. С этим не так просто свыкнуться.

— Только я тут ни при чем, — засмеялся Зимм. — Я никоим образом не связан с астрофизиками. Мы лишь составляем базу данных и каталогизируем экспонаты, отобранные для выставки.

— Кто руководит всем процессом?

— Ну последнее слово, так или иначе, за Элайджей. Я всего-навсего исполнитель. Коллеги приносят мне экспонаты или их фотографии. Я это все регистрирую, сканирую и передаю списки оргкомитету или непосредственно Элайдже. — Он сел за свой компьютер, загрузил нужную программу, и на мониторе появилось меню выставки. Когда он стал его прокручивать, мы увидели, насколько внушителен список экспонатов.

Майк остановил его на середине списка на букве «Б».

— Ого! Да у тебя появилась тезка, Куп. И тут есть своя Блондиночка.

— Она прямо за вами, детектив. — Зимм указал на массивную банку, стоявшую на той полке, на которую я облокотилась. — Блондинка — моя любимица.

— Как и у меня, — шепнул мне на ухо Майк. — Золотые волосы, длинные ножки и очень цепкая хватка, если прищучит кого-то.

В банке сидела самка тарантула-альбиноса, размером где-то с тарелку. Мертвая, как хотелось мне думать.

— Она выросла в музее и прожила здесь всю свою жизнь. Была чем-то вроде талисмана нашего отделения. Это я порекомендовал ее для выставки, — не без гордости сообщил Зимм.

Отойдя на всякий случай от банки с огромной паучихой, я перевела разговор на тему нашего визита:

— А Катрина, вы вместе с ней работали?

— Да. Мы с ней виделись всякий раз, как она заходила в музей.

— И как часто? — уточнил Майк.

— В прошлом году? Поначалу она приходила несколько раз в месяц. Но прошлой осенью уже по два-три раза в неделю.

— Не пойму, зачем так часто.

Зимм покраснел. Бросил взгляд на Мамдубу, но на вопрос не ответил.

— А что вас смущает? Вы что, усматриваете в этом нечто предосудительное? — спросил Мамдуба.

— Ну я не уверен, что все, чем здесь занималась Катрина, относилось именно к делам Клойстерс. То есть я хочу сказать, что она могла просто изучать сам музей. Она прекрасно справлялась со своей работой, быстрее многих из нас. А после работы просто бродила тут.

Мамдуба нахмурился. Похоже, новость была для него неожиданной.

— Она осматривала наш музей, сынок?

— Да.

Краткий ответ не удовлетворил Мамдубу.

— Ты имеешь в виду открытые для публики экспозиции или у нее был специальный пропуск, как у тебя?

— Нет, сэр. У Катрины был обычный пропуск, с которым она заходила в головное здание и в эти помещения, в другие же отделения она не могла проходить… без посторонней помощи.

— И кто ей оказывал такую помощь, Зимм?

Придвинув банку, доверху наполненную мертвыми насекомыми, энтомолог засунул в нее руку и перебирал пальцами содержимое. Этикетка гласила: Мраморные тараканы.

— Катрина здесь кое с кем подружилась, Элайджа. И иной раз брала на время их пропуска. Но что плохого в том, что она интересовалась нашим заведением?

— Кто ей одалживал свои персональные пропуска? — спросил Майк.

Мамдуба вмешался, попытался прекратить эти расспросы.

— Молодой человек, загляните ко мне после этой беседы, — обратился он к Зимму. — Детектив, данный вопрос касается нашей внутренней системы безопасности. К вашему расследованию он не имеет никакого отношения.

— Не хочу вам перечить, однако очень даже может иметь. Возможно, это именно то, что мы ищем. Скажите, а разве Катрину могло что-нибудь остановить, задумай она пройти из этой подвальной комнаты в любую другую часть здания?