Труп в холодильнике - Наталья Александрова Страница 48

Она несколько секунд удивленно смотрела на него, покасообразила, что это телефон таинственной блондинки, убитой в ресторане«Галеон». Этот телефон отдала Надежде злополучная наркодилерша Люся, которуюГвоздь поймал при помощи Надежды...

И тут ее осенило.

Ведь она буквально несколько минут назад видела точно такойже телефон в руках медсестры Наташи!

Может быть, партию таких телефонов купила для своихсотрудников клиника?

Надежда набрала единственный номер, хранившийся в памятикрасного мобильника, поднесла его к уху...

И тут же телефон взорвался взволнованным женским голосом:

– Алена, куда ты пропала? Тебя уже все обыскались! Охранастоит на ушах! Ты понимаешь, что у меня будут неприятности! Тебя нет уже тридня! Алена?!

Надежда все еще молчала, и голос в трубке стал неуверенным.

– Алена, это ты?!

– Нет, это не Алена, – ответила наконец НадеждаНиколаевна. – А это, как я понимаю, Аня Миленко?

– Кто вы? – настороженно спросил голос.

– Нам нужно встретиться.

– Кто вы?! Откуда у вас этот телефон?

– Мое имя ничего вам не скажет, а вот я... я могукое-что вам рассказать. Я сейчас у вас в клинике. Давайте встретимся, скажем,через четверть часа в каком-нибудь укромном месте, по вашему выбору. Вы явнознаете клинику лучше меня.

– Я не знаю вас, – опасливо проговорила собеседница.

– Я тоже знаю только ваше имя, – ответилаНадежда. – Так что мы почти в равном положении. Но если вы придете – ясмогу вам сказать, где Алена... А вот если мы сейчас не встретимся, то мнепридется вытаскивать всю эту историю на свет божий, ведь Варвара Сергеевнатвердо собралась вызывать милицию. Шутка ли, пациент пропал, да еще из вашегоспецкрыла... А уж с милицией, дорогая моя, у вас будет совершенно другойразговор...

– Ладно, – согласилась Анна, – сразу за малойгостиной есть кладовка. Дверь ее закрыта, но ключ лежит сверху на притолоке. Яприду туда через десять минут...

– Хорошо, я буду ждать вас там!

Надежда отключила и спрятала телефон, покинула свое убежищеи вернулась к двери в малую гостиную.

Чуть дальше по коридору была невзрачная дверь. Как и сказалаАня Миленко, на притолоке Надежда нашла ключ. Оглядевшись по сторонам, онаоткрыла этим ключом дверь и проскользнула в кладовку.

Внутри было темно и пахло пылью и какой-то бытовой химией.

Через пару минут глаза Надежды привыкли к темноте, и онаразглядела полки, заставленные коробками и банками с какими-то моющими ичистящими средствами.

Мимо кладовой по коридору кто-то прошел. Шаги приблизились,возле двери ненадолго задержались и наконец удалились. Надежда облегченновздохнула: она представила, что кто-нибудь из сотрудников клиники застанет еездесь, в кладовой. Объяснить это будет довольно трудно.

Прошло еще несколько минут.

За дверью снова раздались осторожные шаги. Дверь с негромкимскрипом открылась, пропустив женский силуэт, и снова захлопнулась.

– Вы здесь? – послышался приглушенный голос.

– Аня? – прошептала Надежда, пытаясь рассмотреть втемноте лицо вошедшей.

– Да, это я... – отозвалась та негромко. – Зачемвы пытались меня напугать? Зачем угрожали милицией?

– Я просто хотела показать вам всю серьезность положения.

– Что вы знаете об Алене? – Девушка придвинулась к нейвплотную, схватила за руку. – Куда она пропала? Где ее носит три дня? Онаопять влипла в какие-то неприятности?

– Вы с Аленой были подругами? – спросила Надеждавполголоса.

– Были?! – вскрикнула Аня. – Значит... значит, онаумерла? Я боялась, что этим все кончится!

– Вовсе не этого ты боялась. – Надежда решила, что сэтой девицей надо быть построже. – Ты боялась, что Алена сойдет с катушеки сама кого-нибудь убьет, ведь так? Скажи, это ведь ты помогла ей выбраться изклиники?

Вместо ответа Анна вдруг бурно разрыдалась. Как ниприслушивалась, Надежда не смогла уловить в рыданиях фальши, видно, за три днябезвестности Анна дошла уже до ручки. Надежда не мешала ей плакать, непробовала успокоить – она решила, что девушка должна выплакаться, выплеснутьтаким образом эмоции.

Только когда рыдания стихли и перешли в негромкоевсхлипывание, Надежда повторила свой вопрос.

– Да... я время от времени помогала ей выходить в городи даже давала Алене свой паспорт.

– Вот что, моя дорогая, – Надежда присела на большуюхозяйственную коробку, судя по запаху, заполненную дешевым стиральным порошком,и потянула Аню за собой, – давай-ка по порядку. Ведь я знаю, что ты сАленой после того случая отношений не поддерживала, или все матери врала?

– Раз все знаете, чего спрашиваете? – буркнула Аняраздраженно. – Ну ладно, слушайте...

Аня работала в больнице сменной медсестрой. Это матьуговорила ее пойти после школы в медицинское училище – дескать, профессия вруках, верный кусок хлеба.

– Кусок хлеба! – фыркнула Аня. – Сухая корочка!Работа тяжелая, зарплата маленькая, вечно не спавши, а что видишь? Уколы дакапельницы! Еще и горшки за больными выносить заставляли!

– Ну, шла бы потом в медицинский институт... – вставилаНадежда, – стала бы доктором...

– Угу, а кто работать будет? Никто не поможет, да еще и матьна моей шее.

По первости Аня бралась за любую работу, бегала по уколам,нанималась в сиделки к тяжелым больным, но по прошествии некоторого временипоняла, что сил у нее больше нет, а денег в доме не прибавляется. И вот когдапримерно год назад ей представился случай перейти в частную лечебницу, Анясогласилась не раздумывая.

Зарплата там была выше раз в пять, больных под надзоромменьше, везде чистота, порядок, кормят на работе отлично... А что пациентыопасные, так это еще сравнить, кто хуже – алкаш какой-нибудь замурзанный,который все мозги пропил и под себя ходит, или интеллигентный старичок АристархАндреевич, что находится у них в спецкрыле. Тихий такой, милый, лет пятнадцатьназад отравил газом своих соседей – мать, сына и беременную невестку. Сейчасвсе больше книжки читает и музыку классическую слушает. А еще стихи учит,говорит, очень от склероза помогает.

Так что Аня решила рискнуть, только матери не сказала, что вчастной психушке работает, чтобы та про ее большие заработки не пронюхала.

И вот тут-то она Алену и увидела. Оказывается, давно оназдесь находится.

– Подробно расскажи про ту историю, что двенадцать лет назадслучилась, – снова вклинилась Надежда.

Даже в полутемной кладовке стало видно, как Аня помрачнела.