Моя малышка - Мэри Кубика Страница 45

Я понимала, что бежать мне некуда – во всяком случае, на тот момент. Мало того – если убегу, Джозеф сделает Лили что-то плохое. Он меня постоянно этим пугал. А если и нет, то Господь нашлет на меня бури и хищных птиц, а потом превратит в соляной столп, как жену Лота. Или устроит потоп, и я утону.

– Я тогда была маленькая, – напоминаю Луизе Флорес.

До того, как перебралась к Джозефу и Мириам, верила и в Санта-Клауса, и в Зубную фею, и в Пасхального кролика. До тех пор, пока у меня не выпал клык. Положила зуб под подушку и всю ночь ждала, что придет фея и положит вместо него золотые монетки. В Огаллале именно так всегда и случалось. Но фея не пришла. Тогда я подумала, что она просто не может найти меня в новом доме в Омахе. Наверное, сейчас летает по всей Огаллале и ищет меня.

Потом стала думать про наш сборный домик на Кеньон-Драйв. Наверное, там уже поселилась другая семья. Может, у них даже есть маленькая девочка, которая теперь спит в моей кровати. Укрывается моим стеганым одеялом, ярко-розовым в оранжевый горошек, и любуется на ярко-синие занавески, которые мама сшила из ткани, которую купила задешево на распродаже, хотя этот цвет у меня в спальне ни к чему не подходил. Вдруг эта девочка спит, прижимая к себе мою любимую игрушку – мягкого фиолетового котенка? Читает с мамой мои книги с картинками? Просыпается утром и вместо выпавшего зуба обнаруживает под мягкой подушкой золотую монетку, а мне не достается ничего?

Однажды поделилась всеми этими мыслями с Мэттью. Рассказала, что Зубная фея меня потеряла, но я надеюсь, что она все-таки меня найдет, и не выбрасываю свой зуб. Спросила, что делать. Может быть, можно как-нибудь передать фее зуб. Он ей очень нужен, она ведь строит из детских зубов сверкающий белый замок у себя в стране фей.

– В стране фей? – переспросил Мэттью.

Тогда объяснила, что из зубов фея сооружает не только замок, но и деревню для всех своих подружек, и называется эта деревня страна фей. Мэттью молча уставился на меня, будто не знал, как ответить. Потом с запинкой произнес:

– Клэр, зубных фей не бывает, – долго молчал, а потом прибавил: – Лучше выброси этот зуб.

Тогда, как и в тот день, когда погибли мама с папой, умерла маленькая часть меня. Про Санта-Клауса и Пасхального кролика спрашивать побоялась. Но когда наступило Рождество, а подарки мне так и не принесли, я сразу поняла почему. И причина была вовсе не в том, что в этом году я плохо себя вела.

Через несколько дней Мэттью оставил у меня под матрасом книгу сказок. «Златовласка», «Три поросенка», «Румпельштилцхен». Особое внимание обратила на сказку про гамельнского крысолова – странного человека, который играл на волшебной дудке, услышав звуки которой дети покидали свои города и шли за ним. Больше их никто и никогда не видел. Читая эту историю, представляла в образе крысолова Джозефа, одетого как средневековый шут на картинке – в пестрое трико и лосины. Вот Джозеф идет по улицам Огаллалы, играя на дудочке и уводя за собой детей. Детей вроде меня.

Не знаю, чего больше боялась в этом доме. Самого Джозефа с его ястребиным взглядом и крючковатым носом, его рассказов о мстительном Боге, того, что он может причинить вред Лили? Джозеф в подробностях рассказывал, как подвесит ее за ноги и зарежет заживо. Брал меня холодной рукой за шею и рисовал страшную картину в жутких деталях, употребляя слова вроде «сухожилия» и «нервы». Что все эти слова значат, толком не понимала, но все равно очень пугалась.

Как ни странно, из-за угроз Джозефа и рассказов о Божьем гневе в доме чувствовала себя спокойнее и никуда бежать не хотела. Только смотрела в окно на мальчишек, гоняющих на велосипедах, и девчонок, рисующих мелками на асфальте. Эти дети были мои ровесники. Они и понятия не имели, что творится за закрытыми дверями в доме Джозефа и Мириам. Для них они были просто соседями со странностями. У нас в Огаллале тоже такая была – старая вдова миссис Уотерс, которая жила на нашей улице. Бывало, ходила по городу и громко, будто по телефону, разговаривала с покойным мужем.

Представляла, как мамы и папы велят этим ребятам держаться подальше от Айзека и Мэттью, – мол, с этой семейкой лучше не связываться. Сами они с Джозефом тоже не разговаривали. Зато потом наперебой твердили полиции, что сразу заметили – в этом доме происходит что-то подозрительное. Но предпринимать ничего не стали.