Ой, мамочки - Дороти Кэннелл Страница 45

Лоис Браун, шелестя шелками, энергично ринулась обнимать Эрнестину.

— Ну же, успокойтесь, милочка, ваш Бинго жив и здоров. Может, заперся в ванной? Разве вы сами там вчера не застряли, а?

Лицо Эрнестины сделалось тошнотворно желтым, в тон ее платью. Она стряхнула руки Лоис со своих плеч.

— Материнскую интуицию не обманешь! Я знала: прошлой ночью кто-то пытался застращать Бинго. — Речь ее стала бессвязной: — Кто-то… играл в привидения…

Мисс Задсон, в черной шляпе с цветастой рыбкой на полях, выглядела взволнованной. Хендерсон молча топтался в сторонке. На кушетке стонала Мэри. От цепких глаз Валисии Икс, так похожих на очи моей кузины Ванессы, не укрылось ничто. Мозг ее представлялся мне чем-то вроде электронного счетчика. Очки добавлялись или же отнимались, в зависимости от поведения того или иного кандидата во время этого перерыва в официальной процедуре. Все вдруг засуетились, полезли с никчемными советами; Джеффриз между тем курсировала от группы к группе, чепчик еще ниже съехал карлице на лоб, лицо сморщилось, будто пересохшая губка. А где, кстати, Пипс?

— И долго мы собираемся здесь стоять? — вопросил Бен. — Мальчик ведь не в горах потерялся. Он в доме или же где-то поблизости. В ванной его нет — Джеффриз проверяла. Но ведь он мог запереться в каком-нибудь шкафу или сарае?

Несмотря на наши разногласия, я мысленно зааплодировала мужу за то, что он не упомянул о реке. Интересно, пришла ли уже Эрнестине в голову мысль, что Бинго мог забраться в одну из моторных лодок? Сердце мое неистово заколотилось. Ведь если бы он оказался взаперти где-нибудь рядом, мы бы его услышали. Вспомнив про гроб, я похолодела. Что, если Бинго вздумал поиграть в Дракулу, а крышка захлопнулась?

Холл пустел на глазах. Граф и Соланж вызвались осмотреть окрестности дома. Хендерсон и Лоис сказали, что поднимутся на чердак. Неужто мужья не хотят оставлять своих жен без сопровождения?

Кто-то схватил меня за руку — я вздрогнула. Мэри! Румяна пылали на ее бледных щеках, точно следы от хлыста.

— Я знаю, вы волнуетесь насчет гроба, — шепнула она. — Сейчас же пойду и проверю, но я не думаю, что… — Не закончив фразу, она исчезла.

— А теперь послушайте меня! — обратилась Эрнестина к оставшимся. — Если хоть один волосок упадет с головы Бинго, виновному придется иметь дело с моим мужем Франком.

Ее гнев несколько успокаивал. В отличие от меня, Эрнестина не страдала чрезмерным воображением. Она не боялась самого худшего. Джеффриз увела ее, и теперь нас осталось трое — Бен, Валисия Икс и я. Супруг улыбался мне с несколько растерянным видом. Что, не может вспомнить, где меня видел? Валисия же что-то говорила ему в подчеркнуто интимной манере. Демонстративно обойдя их стороной, я направилась в Красную комнату, где мы собирались накануне.

— Миссис Хаскелл, — с оттенком участия произнес звучный грудной голос, — я как раз говорила вашему мужу, что такого рода треволнения вам совсем не полезны. Почему бы вам не подняться к себе в комнату и не отдохнуть?

Ага, стало быть, Бена нужно держать подальше от моих когтей, дабы я не попыталась вернуть его? Как же, разбежалась! Впрочем… никогда еще я не была так уверена, что беременность не является оправданием приобретения лишнего веса.

— Солнышко… — Бен отделился от нее и шагнул ко мне. — Мисс Икс права. Тебе лучше пойти прилечь.

— Ну уж нет! Нечего сплавлять меня в постель, как непослушного ребенка. — Ох, до чего же я ненавидела себя! Дурацкий клетчатый балахон с пчелками на карманах; накрученные волосы с секущимися концами…

Взгляд, который Бен устремил на Валисию, говорил красноречивее любых слов. Не забывай о ее положении, дорогая! Мы не должны ей перечить. Может, мне стиснуть зубы и благословить их?

— Как скажешь, родная. — Бен осторожно прикоснулся к моему лицу, будто я норовистая кобыла, которую надо объездить. — Будем искать Бинго вместе.

Отпрянув от него, я фыркнула:

— Благодарю покорно, но мы найдем его в три раза быстрее, если отправимся разными маршрутами.

— Тут вы правы. — И Валисия плавно устремилась вверх по лестнице.

Обвив меня рукой, Бен принялся водить меня кругами, будто избавляя кобылу от кишечной колики.

— Элли, Валисия старалась проявить участие, а ты повела себя так нелюбезно.

— Спасибо, что сказал, я над этим работаю.

— Это совсем на тебя не похоже. Ты же знаешь, эта женщина столько для меня значит! В профессиональном смысле.

— А ты заметил, что, когда она улыбается, бросаются в глаза начальные признаки пародонтоза?

— Боже, тебе, наверное, нездоровится! — Он шарил по карманам в поисках брошюры "Отцовство ради удовольствия и пользы". — Честно говоря, я и сам неважно себя чувствую. Кроме шуток, но, кажется, я заразился твоей утренней тошнотой. Мутит меня что-то. Голова кружится. А ноги будто ватные.

О господи, только не это! Он еще имеет наглость пересказывать мне симптомы своей влюбленности! Все признаки налицо. Ярость обуяла меня.

— Очень мило с твоей стороны, что поделился.

Недоуменный взгляд Бена достался моей спине — я устремилась в направлении Красной комнаты.

Тамошняя душная атмосфера не способствовала поднятию духа. Старинные безделушки, напоминающая мешок с песком софа и в особенности портрет Кота-Мертвеца над камином являлись отличными декорациями для съемок какой-нибудь мелодрамы с элементами мистики. Смелой я никогда не была, так что внезапный стук дождя за окнами окончательно выбил меня из равновесия. Глупо вообще было сюда приходить. Не так уж много тут мест, где Бинго мог бы спрятаться; и с чего он выкинул этот финт? Я тронула занавески возле книжных стеллажей. А что, если мальчишка впал в депрессию после утреннего заседания? Даже взрослый может сломаться от вопросов типа "Какие пирожные подгорели у Альфреда Великого?", "Что такое эккли — пирожные, сдобные булочки, пирожки или все вышеупомянутое, вместе взятое? Бедняжка Бинго. Возможно, и не требуется особого мастерства, чтобы проиграть, но учиться всегда нелегко. Тем более для вундеркинда.

Пробираясь между двумя бордовыми креслами и несколькими растениями в кадках, готовыми вцепиться тебе в руку, если зазеваешься, я заметила на ковре рядом с одной из кадок бурое пятно, очертаниями напоминающее Австралию.

Иди-иди, Элли, не останавливайся! Не прислушивайся к шагам Бена. Не злись из-за того, что он покорно — да что там, трусливо и бесхребетно! — принял твое требование оставить тебя в покое.

Гардины красного бархата в северной части комнаты были задернуты — наверное, от яркого солнца, но сейчас, когда за окном лил дождь, я решила их раздвинуть — не держа и мысли, что Бинго может прятаться на широком подоконнике.

Там лежал Пипс — без пиджака, в одной рубашке, с застывшей улыбкой на восковом лице. Ноги его были вытянуты, а руки сложены на груди, чуть ниже красного пятна. Из нагрудного кармана торчала массивная рукоятка ножа.