Рай на земле - Яна Темиз Страница 43

Надо надеть очки и постараться выбраться из этого района. Он попытался сосредоточиться на плане города, чтобы понять, в какую сторону идти, но пот застилал глаза, и сориентироваться в пространстве не удавалось. Не хватало только свалиться в обморок.

Мысли путались, и он неожиданно почувствовал резкий и отвратительный, как подступающая тошнота, прилив ненависти. Ко всему: к этому прикидывающемуся цивилизованным востоку с его смуглыми опасными обитателями, к этому хваленому климату, выносить который можно, лишь имея средства, к собственному бессилию, к положению, в котором он так опрометчиво оказался. Прислонившись к какому-то столбу, он дрожащей рукой отер пот со лба.

Он чувствовал себя крестоносцем, оставленным без оружия и без сил на милость победителя. Зачем он здесь, если не справился со своей миссией? Неужели никто не придет, чтобы забрать его отсюда, из этого проклятого пекла?!

Но прийти было некому.

Нет, не крестоносец – беспомощный ребенок, оставленный дожидаться маму, оставленный на пять минут, каждая секунда из которых наполняется страхом и безнадежностью. Поддерживает лишь мысль, что мама непременно придет, как обещала, и надо помогать этой мысли заглушить коварные опасения, что здесь он и останется навсегда.

Один.

Может, вернуться в бар и попросить этих бандитов вызвать такси? Если бы он знал хоть какой-нибудь телефон – такси, отеля, службы спасения!

– Садитесь, сэр! Иностранцам не следует гулять по таким местам, – из темной машины потянуло кондиционированной прохладой, а насмешливый голос показался просто родным и ангельским. – Я отвезу вас в отель, вот – чтобы вы не сомневались.

Перед его глазами оказалось что-то вроде удостоверения.

– Как видите, я там работаю, и солидных клиентов знаю. И нашего отеля, и соседнего. Извините за вопрос, но что вы здесь делаете?

Он с трудом удержался от приступа откровенности. Какое счастье снова ощутить себя в своей стихии – в хорошей машине, с любезным собеседником, на пути к собственной, пусть временно собственной, комнате, прохладному душу, нормальной жизни!

– Вам нехорошо? – в голосе слышалась неподдельная забота: все-таки персонал здесь вымуштрованный, еще немного – и поверишь их искренности.

– Нет, нет, все в порядке, спасибо большое! Просто очень жарко, а такси найти не удалось. Я гулял и заблудился.

– Гуляли? Так далеко? Это… неразумно, в такую жару.

– Да, конечно, – пробормотал он, с наслаждением закрывая глаза и проваливаясь в прохладную, спасительную полудрему. Он потерял счет времени, и когда, снова почувствовав дуновение жары и оказавшись почему-то на твердой земле, он попытался понять, где он и что с ним, то из памяти почему-то всплыли слова: «которые влекут за собой… изменения или… прекращение этого тура».

Последнее, что он успел ощутить и осознать, был почему-то запах рыбы, даже не запах, а мерзкая, отвратительная вонь, напомнившая рыбный отдел советского гастронома из его детства, что это за рыба такая?.. И что за фраза с дикими какими-то падежами, которую он только что?..

Прекращение этого… тура.

24

– Нет, молодые люди, вперед я не сяду! Во-первых, эти горные дороги, я их просто боюсь, а сзади безопаснее, а во-вторых, мне придется поворачиваться, чтобы разговаривать, а в мои годы, знаете ли…

– Как хотите, Елена Георгиевна! Хотя ваши… уловки шиты белыми нитками, – улыбнулась Вера. Нет, но до чего хороша: волосы завиты, на них шляпка соломенная, и юбка вполне элегантная, а не шорты какие-нибудь, как тут некоторые старушки любят, и макияжа в меру, и босоножки в тон сумочке! Откуда только такие берутся? В последнее время их стало модно описывать, и Вере, постоянно читающей по долгу службы, то и дело встречались подобные стареющие аристократки, но, кроме как на страницах этих наспех придуманных детективов, она их нигде не встречала. Разве что за границей да в кино, а у нас… нет, они есть, безусловно, есть, вон и Елена и даже ее молодящаяся подруга, но большинство немолодых женщин, к которым Вера придирчиво присматривалась в метро и на улицах, были совсем не такими. Большинство пусть очень интересных, умных и интеллигентных женщин почему-то не умели красиво и достойно стареть. Но к Елене Георгиевне это явно не относилось. И кольцо сегодня на ее собственной руке.

– Какие уловки? Все, давайте садиться, жара невозможная! Мистер Энвер, а мы не рано едем? – и Елена Георгиевна решительно уселась на заднее сиденье. – Это ваша машина?

– Моя, миссис Елена. И можете… как это… без мистера, хорошо? Просто Энвер, так лучше. И едем мы не рано, потому что, – он перешел на английский, – потому что я хотел бы показать вам еще кое-что.

И он заговорщицки подмигнул ей и так белозубо и ярко улыбнулся, что ей расхотелось о чем-либо беспокоиться. Подумаешь, жара, ничего с ними не случится!

– Верочка, что вы на меня так смотрите? Что-то не в порядке?

– Да нет, Елена Георгиевна, наоборот: смотрю на вас и думаю, вот бы мне в вашем возрасте так выглядеть!

– О возрасте могли бы и не напоминать, но за комплимент спасибо!

– Ты и будешь так выглядеть! – вмешался Энвер. – Почему бы нет? Так не жарко? Можно еще сильнее включить, но тогда вы можете простудиться. Кондиционеры такая опасная вещь, в жару особенно.

Они уже отъехали от отеля, и из окна хорошей машины было приятно смотреть на изредка попадавшихся измученных жарой пешеходов, на редких туристов, перебегающих из магазина в кафе, а из кафе в магазин, чтобы как можно меньше оставаться без защиты кондиционера, на залитые солнцем улицы, на которые в это время дня никто не выходит без крайней необходимости.

Вообще, было приятно ехать. Вообразить себе, что это твоя машина, твоя жизнь, а не украденный короткий день, что это твой муж и твоя гостья, которой вы решили показать красоты Турции. И поехали вместе, потому что, хоть и прожили много лет, не можете расставаться.

– Ты нашел Айсель? – вдруг пришло ей в голову. После вчерашней прогулки по пляжу ее мучила совесть. Они провели несколько часов – или секунд? или лет? – в ее номере, потом он, ненадолго очнувшись от охватившего их безумия, поднялся к себе, и, вернувшись, сказал, что жены там нет. Почему-то тогда это не обеспокоило их, Энвер попытался дозвониться на ее давно выключенный телефон: она всегда отключала его на время массажа, посещения фитнесс-центра или бассейна, и они восприняли это с облегчением. Не надо лгать, что-то придумывать, изворачиваться.

«Может, на этот раз действительно сказать про Кызыл-Куле? – смеялась с невесть откуда взявшейся беспечностью Вера. – Всю ночь ехали в Аланью – а то до местных достопримечательностей слишком близко!»

Но при свете дня к существованию Айсель следовало отнестись серьезней.

– Я попросил менеджера… высокая такая девушка, деловая очень… чтобы ее нашли и тотчас же мне позвонили. А ей я сообщение отправил, что мы в Аспендос поехали. По-моему, она в номере не ночевала… даже не знаю, что и подумать.