Испытай себя - Дик Фрэнсис Страница 43

— А вы… э-э… были знакомы с потерпевшей?

— Анжелой Брикел? Нет, не был. Мне известно, что она исчезла прошлым летом; я же здесь недавно, от силы десять дней.

— Но вы знаете об этом исчезновении, — подозрительно покосился на меня Дун.

— Пойдемте, я покажу вам, откуда я это знаю, — предложил я.

Я провел его в столовую и продемонстрировал ему груду вырезок, пояснив при этом, что они являются исходным материалом для моей будущей книги.

— В этой комнате я работаю. А где-то в одной из тех стопок, — показал я, — находятся отчеты об исчезновении Анжелы Брикел. Вот откуда я о ней знаю, и это все, что я знаю. В течение всего времени, что я здесь живу, я ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь упомянул ее имя.

Он просмотрел вырезки за прошлый год, нашел газетные отчеты об этой девушке, несколько раз кивнул и аккуратно положил их на место. Видимо, он разочаровался в моей персоне, и я заметил, что он стал более разговорчив.

— Хорошо, сэр, — сказал он, успокоившись. — Вы можете начать представлять меня обитателям этого дома, объяснив предварительно, почему я буду задавать вопросы, а по своему прежнему опыту я знаю, что, как только речь заходит об останках, люди начинают воображать всякие ужасы, им становится дурно и это отнимает уйму времени, поэтому прошу вас, сэр, сообщать не об останках, а о найденных костях, вполне чистых и без всякого запаха; постарайтесь убедить домочадцев в том, что никаких ужасов нет. Я думаю, это у вас получится.

— Благодарю, — в некотором оцепенении промолвил я.

— Видите ли, звери и насекомые начисто обглодали все кости.

— А не кажется ли вам, что сам этот факт приведет людей в ужас?

— Следовательно, не стоит подчеркивать это, сэр.

— Не буду.

— Ее одежда, обувь, сумочка и губная помада у нас в полицейском участке, все это было найдено рядом с останками, и мои люди продолжают, поиски в… — он осекся на полуслове, не желая выдавать мне этот секрет.

Тем не менее из того факта, что скелет был обглодан, я сделал вывод, что убийство, вероятнее всего, произошло не в помещении. В этом был также определенный резон и потому, что потерпевшая служила конюхом.

— И еще, сэр. Не говорите, пожалуйста, что она была задушена, просто найдена.

— Как же вам удалось определить, что ее задушили, если почти ничего не осталось?

— Подъязычная кость, сэр. В горле. Сломана. А сломаться она могла лишь от прямого удара или постепенного сдавливания. Пальцами, как правило, сзади.

— Ну и дела. Понятно. Вам виднее, оставляю это вам. Давайте лучше начнем наш обход с секретарши мистера Викерса, Ди-Ди.

Я отвел его в контору и представил. Констебль Рич как тень следовал за нами и молча делал свои записи. Я объяснил ей, что, вероятно, нашлась Анжела Брикел.

— Прекрасно, — вырвалось у нее непроизвольно, когда же она поняла, в чем дело, то устало произнесла: — О боже!

Дун попросил разрешения воспользоваться телефоном, Ди-Ди кивнула. Дун звонил своим людям в полицейский участок.

— Мистер Викерс опознал лошадь на фотографии как одну из тех, за которыми в его конюшнях ухаживала Анжела Брикел. Мужчина — владелец лошади, вернее сказать, муж владелицы. Я уверен, что мы, вне всяких сомнений, имеем дело с Анжелой Брикел. Сможете организовать посылку курьера к ее родителям? Их адрес у меня в кабинете. Сделайте это без промедления. Мы не хотим, чтобы нас опередил кто-нибудь из Шеллертона. Не надо травмировать их раньше времени. Сообщите им об этом потактичнее, поняли? Спросите, смогут ли они опознать одежду и сумочку. Если Молли на дежурстве, то лучше всего попросить поехать ее. Она благотворно действует на людей в таких ситуациях, смягчает их горе. Пошлите Молли. Если нужно, пусть захватит кого-нибудь из констеблей.

Он выслушал ответ и положил трубку.

— Бедняжка мертва уже более шести месяцев, — сообщил он Ди-Ди. — Все, что от нее осталось, — это дочиста обглоданные кости.

По изменившемуся лицу Ди-Ди я понял, что это сообщение не из самых приятных, однако понял я и Дуна с его грубым гуманизмом: присохшие к ране бинты лучше срывать сразу.

Он спросил Ди-Ди, есть ли у нее какие-либо соображения относительно исчезновения Анжелы Брикел. Была ли девушка несчастлива? Водились ли у нее дружки?

— Не имею понятия. До тех пор, пока она не сбежала, после того как дала лошади шоколад, мы мало ею интересовались. Глупо было с ее стороны.

На лице Дуна отразилось недоумение. Пришлось объяснить ему, что в шоколаде содержится теобромин.

— Об этом сказано в тех вырезках, — добавил я.

— На месте происшествия мы нашли несколько шоколадных оберток, — сказал Дун. — Нельзя давать шоколад… Стало быть, именно в этом заключается суть фразы в одном из отчетов: «не исключено, что лошади был введен допинг»?

— В самую точку, — согласился я.

— Шоколад, — с отвращением повторил Дун. — Стоило из-за него погибать.

— Вы ищете грандиозный заговор? — осведомился я. — Разветвленную сеть торговцев наркотиками?

— Я должен все предусмотреть.

— Анжела Брикел не имела никакого отношения к наркотикам. Вы сами не знаете, что говорите, — уверенно произнесла Ди-Ди.

Дун не стал развивать эту тему, он выразил желание поговорить с конюхами, а Ди-Ди попросил никому ничего пока не сообщать об этом разговоре, заметив, что предпочитает сделать это сам. Еще он намекнул, что нежелательно торопиться сообщать несчастным родителям об этой трагедии.

— Но я, конечно, могу рассказать Фионе, — запротестовала Ди-Ди.

— Фиона, это кто? — нахмурился Дун, пытаясь что-то вспомнить.

— Фиона Гудхэвен, владелица Гвоздички.

— Вспомнил. Нет, ей тоже нельзя рассказывать. В особенности ей. Мне важно услышать от людей их спонтанные мысли, соображения, впечатления, а не подготовленные монологи после многочасовых совместных обсуждений с друзьями. Я заметил, что первое мнение яснее и наиболее ценно.

Говорил он убедительно, но без командных ноток в голосе — в результате Ди-Ди согласилась отказаться от своего намерения. Она не спросила, что явилось причиной смерти. Если бы из слов Дуна она уловила намек на убийство, Ди-Ди так бы не сделала. Видимо, не спросила из скромности.

Дун попросил отвести его в конюшни. Я же предупредил его, чтобы при разговоре с Мэкки, помощницей и невесткой Тремьена, он учитывал ее беременность.

Он бросил на меня острый взгляд.

— Я вижу, вы человек тактичный, — заметил я. — Постарайтесь смягчать удары.

В его взгляде я не прочел особой уверенности, он никак не отреагировал на мою просьбу — ни в положительном, ни в отрицательном смысле. Когда мы появились на конюшенном дворе, оказалось, что Мэкки уже ушла. Застали мы одного Боба Уотсона, который, вооружившись пилой, молотком и гвоздями, мастерил новые крепления для хранения седел. Встретил он нас на пороге мастерской, явно недовольный, что его побеспокоили.