Глаз Ночи - Наталья Александрова Страница 41

– Трудно с тобой! – Николай смущеннопотупился. – Ну, признаюсь, приукрасил я свою родословную… Ну сампонимаешь, сейчас это очень модно – аристократические корни искать… Тем более,я открыл ресторан, а когда владелец – князь, это сразу делает заведение болеепопулярным… Кстати, у тебя клюет.

Ангелов подсек и вытащил из бассейна огромного, ленивотрепыхающегося лосося.

Вышколенный официант тут же подбежал к нему, снял рыбину скрючка, положил в плетеную корзинку и понес на кухню.

– Через десять минут рыбка твоя будет готова. Как тыотносишься к белому мозельскому?

– Вполне аристократично, – усмехнулсяАнгелов, – ну так все же, откуда у тебя этот камень?

– Ну зачем тебе ворошить чужое грязное белье? –Гагарин выглядел смущенным. – Это что – праздный интерес?

– Считай это просто моим капризом. Я интересуюсьисторией уникальных драгоценностей.

– И давно?

– Допустим, последние три дня.

– Ладно, Слава. Ты же понимаешь, я столь многим тебеобязан, что ни в чем не могу отказать. Но это должно остаться между нами,потому что история не слишком красивая.

– Я обещаю, что об этом никто, кроме меня, не узнает.

– Время этих событий – восемнадцатый год. Дед мой был,конечно, никаким не князем, а солдатом-дезертиром, мобилизованным в Краснуюгвардию, а потом попавшим в ЧК. Дело происходило в Саратове, и сотрудники ЧКзанимались в основном реквизициями ценностей у паразитических классов, то естьу буржуазии, помещиков, священнослужителей, а заодно и у всех остальных, ктопочище да побогаче. Дедушка мой особенной идейностью не отличался, и заветнойего мечтой было вернуться в родную деревню Большие Синяки богатым человеком,покрасоваться перед соседями, построить бревенчатый дом, крытый железом, дакупить тройку серых в яблоках коней… Для осуществления своей мечты дедушка, мирего праху, готов был на любое злодейство, и часть реквизированных ценностейприпрятывал он в укромном местечке. Позже он понял, что новая власть, хоть иобещала крестьянам рай на земле, но дом под железной кровлей да серую в яблокахтройку никогда ему не позволит. Однако свою заветную захоронку дед продолжалберечь и благодаря ей пережил многие тяжелые и голодные годы. Кое-что он, апотом его дети понемножку продали, и к нашему времени уцелел один толькокамень…

– Но зато какой! – перебил рассказчика Ангелов.

– Да, камень, как ты знаешь, хороший. Потому его,наверное, и не продали – жаль было расставаться, да и слишком уж велик – труднопродать, да и рискованно… Ну вот тебе и вся история «княжеского» изумруда. Авот, кстати, и рыбку твою несут.

– Подожди, – Ангелов и не думал прекращатьразговор, – ты можешь назвать мне хоть какие-нибудь имена? У кого твой дедреквизировал изумруд, он не рассказывал?

– Слушай, зачем тебе это нужно знать? – нахмурилсяНиколай.

– Раз спрашиваю – значит нужно, – твердо ответилАнгелов. – Уж расстарайся, вспомни…

– Ну… – протянул Николай. – Сам понимаешь, встарости люди становятся сентиментальными… я-то, конечно, деда в живых незастал – жизнь раньше была тяжелая… но вот мать упомянула, что когда отец, дедмой то есть, ей захоронку свою показывал, то говорил что-то про помещикаАнтонова… дескать, у его дочери он камень-то отобрал…

– А саму дочь-то небось убил? – неприятноулыбнулся Ангелов и тут же опомнился: – Извини, Коля, глупость я сказал. Не намотцов и дедов наших осуждать…

Официант принес сковороду с румяной поджаристой рыбой, иразговор перешел на более легкие застольные темы.