Паруса «Надежды». Морской дневник сухопутного человека - Александр Рыбин Страница 41

— А подпись?

— Что касается материала по поводу скандала с американцами, всё проходит через меня, а потом уже будешь выкладывать. Остальное можешь в прежнем режиме визировать у Ширшовой и размещать в дневнике похода на сайте морского университета.

Спустившись к себе в каюту, Илья попытался еще что-то узнать о возникшей проблеме, и на него обрушилась лавина информации, одно интереснее другого. Кое-что он переписал в дневник, а что-то «увековечил» в своей новой папке в компе, которую он так и обозначил: «Шнеерсон и “Надежда”», где разместил интересные, на его взгляд, статейки.

17 января 2013 года обыкновенному окружному суду города Вашингтона удалось вписать принципиально новую страницу в историю мировой юриспруденции. Региональный суд одного государства обязал оштрафовать другое государство в пользу религиозной организации. Более того, штраф является не единовременным, а постоянным. Его размер составляет кругленькую сумму в 50000 $ в день. Такая система ежедневных штрафных санкций называется «astreinte», она при звана законно исполнять заветы знаменитого дона Корлеоне — сделать стороне ответчика такое предложение, от которого эта сторона не сможет отказаться. И пусть проигравший плачет и платит.

Внесем конкретику — победившей стороной в вашингтонском процессе является крупнейшая из мировых хасидских организаций «Хабад Любавич». Проигравшей — Российская Феде рация. По оригинальной задумке вашингтонского суда Россия обязана спонсировать хасидов до скончания времен. Либо прислать за океан на блюдечке с голубой каемочкой сам источник претензий «Хабад Любавич». Правда, блюдечко для таких целей понадобится размером с океанский лайнер. И это циклопическое блюдце будет не самой абсурдной деталью во всей фантастической тяжбе.

Предметом судебных претензий иностранной религиозной организации к суверенному государству стал архив 6-го ребе любавичских хасидов Йосефа Ицхака Шнеерсона. Сей архив состоит из 380 рукописей и порядка 12 000 книг, посвященных (естественно) хасидизму. Архив хранится в Москве уже почти 100 лет. В начале XX века Й. И. Шнеерсон перевез свою богатую архивную коллекцию подальше от ужасов окопной мировой войны. Частично документы оказались в Москве, частично — в Польше. В России книги и манускрипты после революции 1917 года подверглись национализации, что никак не отразилось на их библиографическом статусе.

Менялись названия библиотек, где в полном порядке и с должной ответственностью хранился и хранится архив Шнеерсона. Румянцевская библиотека была переименована в «Ленинку», та в Российскую государственную библиотеку, — а с исторически ценными документами ничего не случилось. Более того, после Великой Отечественной архив пополнился «польской» частью, с боями отбитой у фашистов при кровавом штурме Варшавы. Со времен перестройки к архиву был открыт доступ всем желающим, в режиме «читального зала». Сам владелец коллекции, Й. И. Шнеерсон умер в 1950 году, не оставив в своем завещании ни словечка об этих рукописях и книгах. Хотя даже наличие специального пункта об архиве в завещании 6-го любавичского ребе вряд ли бы что-то изменило. Библиотека стала общегосударственной собственностью Российской Федерации, неотъемлемой частью российского библиографического фонда. Она имеет ощутимую материальную стоимость и большую нравственную ценность. Она сохранена в годы воинствующего атеизма, ее часть отбита у фашиствующих адептов холокоста. За это заплачено ранами и гибелью советских солдат. Архив хранится не в закрытых «запасниках», а в свободном для посещения доступе — разумеется, на бесплатной основе. Ни одна из книг или рукописей не имела и не имеет отношения к США.

Зато непосредственное отношение к США имеет «Хабад Любавич». Возглавляемая зятем покойного Шнеерсона организация объявила себя «духовной наследницей» и материальной правопреемницей его заветов и его архива. И вот уже лет двадцать добивается пересылки книг и рукописей в Америку. Разумеется, в американских судах в 2010 году многолетняя тяжба увенчалась успехом, упорство все превозмогает. Суд обязал вернуть архив с чудесной формулировкой: «…библиотека перешла в собственность РФ… дискриминационно… без справедливой компенсации… и не для общественных нужд…» МИД России еще тогда назвал решение «юридически ничтожным» и «безусловно, неисполнимым». Сейчас, в 2013, в связи с неисполнением мании величия американских судов, на Россию наложен ежедневный штраф.

На тему «Как хасиды Россию засудили» можно написать десяток фельетонов, и все они будут хлесткие и актуальные. Проблема в том, что несмешными получаются последствия таких вердиктов. Естественно, Россия не будет выполнять предписания зарубежного суда, будь он хоть трижды вашингтонским. Но уже с 2010 года обмен музейными выставками между РФ и США полностью заморожен — именно ввиду опасений ареста ценных экспонатов каким-нибудь ретивым судьей. До сих пор в России нет утвержденной процедуры отмены неадекватных решений иностранных судов, когда те позволяют трактовать юрисдикцию по своему усмотрению. К сожалению, теперь архив Шнеерсона из собрания библиографических раритетов превратился в инструмент устрашения. С его помощью реинкарнация скандальных арестов российского имущества стала не менее вероятной, чем во времена печально известной швейцарской фирмы «Noga». Тогда дело дошло до задержания парусника «Седов» при его заходе во французский порт и попыток ареста российских авиалайнеров. Теперь в арсенал материальных претензий удалось протащить и религиозный аспект.

Ситуация с рукописями раздора похожа на минное поле. Знаешь, что рванет, — но не знаешь, где, когда, кого и с какой силой. С учетом интернационального характера организации «Хабад Любавич» полем антироссийской судебной провокации может стать и Европа, и Азия. И не стоит думать, что речь обязательно пойдет о государственной собственности РФ. Частный российский бизнес ничуть не застрахован от оригинальности мышления заокеанских судей.

P. S. По информации персонала Российской государственной библиотеки, даже в дни крупных форумов и съездов хасидов на территории Москвы число желающих ознакомиться с собранием Шнеерсона не превышает усредненных показателей и в целом крайне невелико. Это так, для информации о «безусловной необходимости» воссоединиться с архивом предков и духовных наставников…

Было уже далеко за полночь, когда Илья наконец оторвался от изучения материалов. Путешествие всё больше напоминало запутанную историю, где, казалось бы, давно оконченная трагическая мелодия Гражданской войны в России двадцатого века, с ее национализацией буквально всего, вдруг зазвучала с новой силой в веке двадцать первом. И если раньше это был горн, когда одинокий трубач выдувал революционный марш, то сейчас это сложная оркестровая партитура с неведомым дирижером и довольно слаженным американским оркестром джаз-банда. По всему выходило, что красавица «Надежда» чуть не попала в западню, ловко кем-то поставленную. Еще немного — и ее экспроприировали бы со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Утром следующего дня судовое радио грозно всех предупредило, что после ужина экипажу и руководителям практики необходимо собраться для срочного сообщения.

Всем было известно, что в повестке дня стоял один вопрос — изменение маршрута, но волновало в первую очередь то, что «Надежда» заходит в неспокойные воды Аденского залива, где, хоть это и нелепо звучит в двадцать первом веке, до сих пор хозяйничают пираты. Все почему-то надеялись, что капитан скажет что-то новое и более позитивное.