Зоопарк доктора Менгеле - Герт Нюгордсхауг Страница 39

Мино свернулся калачиком на полу. Когда коммандер подошел к нему и перевернул на спину, Мино зажмурился, словно открыв глаза в первый раз.

– Вставай, ничтожество! – это был Адольфо. Тот, что отрезал ему ухо.

Он позволил Адольфо поднять себя, цепляясь за его ноги и притворяясь, что у него нет сил стоять. Не давая коммандеру никаких шансов заметить это, Мино вытащил нож из голенища его сапога и спрятал в правой руке.

– Через два часа команданте хочет…

Вместо окончания предложения раздалось хриплое бульканье, похожее на кудахтанье курицы, это Мино изо всех сил вогнал нож в горло Адольфо, прямо в трахею, а потом резко выдернул нож обратно, перерезав коммандеру глотку. Хлынула кровь, Адольфо рухнул на пол, дергая ногами. Наконец он затих.

Мино дышал и слушал. Снаружи никого не было. Он быстро забрал ключи Адольфо и запер комнату изнутри.

С большим трудом ему удалось снять с трупа брюки, куртку и сапоги. Он натянул форму поверх своей одежды. Поправил портупею, надел сапоги и шлем. Шлем скрыл повязку на голове. Он пристегнул пистолет и патронташ. Мино уже собирался засунуть нож за голенище сапога, как вдруг в дверь заколотили.

– Адольфо!

Мино подошел к двери и распахнул ее. Затем быстро отпрыгнул в сторону.

Бенито ворвался в комнату.

– Адольфо, ты уже…

Нож по рукоять вошел в левое ухо Бенито. Он мешком свалился на мертвое тело товарища. Мино вытащил нож и засунул его за голенище сапога. Затем он спокойно и ровно, как только мог, вышел из комнаты, закрыл за собой дверь и тяжелыми шагами промаршировал по коридору. Он поигрывал ключами в руках, словно всю жизнь был надзирателем тюрьмы. Мино подошел к кабинету команданте и постучал.

* * *

На столе между ними лежала большая стопка газет. Свежие газеты Гаскуань забрал вместе с двумя подносами с ужином. Стейк из ягненка с луком и картофелем по-лионски. Впервые за последние восемнадцать часов один из них вышел из комнаты, расположенной глубоко под рю дю Бак в Париже. Уркварт потер красные раздраженные глаза и прочитал:

– «Многочисленные демонстрации в Буэнос-Айресе, Рио, Каракасе и Мехико. Больше полумиллиона человек вышли на улицы в знак солидарности с кровавыми акциями группировки «Марипоса». Правительства целого ряда латиноамериканских стран заявили, что не понимают, как террористы могут вызывать симпатию у такого количества людей. «Journal Independente», вчерашний номер.

– «Десятки тысяч человек вышли на площадь Святого Павла и обратились к Папе Римскому с просьбой благословить членов группировки «Марипоса». «La Stampa», сегодняшний номер, – прочитал Гаскуань.

Уркварт продолжил:

– «Радикальные активисты заблокировали входы в крупные заводы по производству бумаги в Бостоне, Нью-Джерси и Кливленде. Они утверждают, что связаны с группировкой «Марипоса». «Washington Post», вчерашний номер.

– Черт побери, эта зараза захватывает все вокруг. Только послушайте: «Саботаж на только что открытом газопроводе в южной Норвегии. Есть опасения, что за акцией стоят сторонники группировки «Марипоса». Здесь, в Лондоне, в знак поддержки группировки «Марипоса» на улицу вышли двадцать тысяч демонстрантов». «Daily Telegraph», сегодняшний номер.

Гаскуань бросил газету на стол.

– Похоже, группировке «Марипоса» удалось то, чего не удавалось ни группе «Баадер-Майнхоф», ни «Фракции Красной Армии», ни «Красным бригадам», ни «Прямому действию», ни ИРА, ни ЭТА, ни ФАТХу, ни другим террористическим организациям, – добиться симпатии широких групп населения.

– Широких групп населения?

Уркварт неодобрительно хмыкнул.

– Речь не идет о широких группах населения, черт возьми. Речь идет о проклятом массовом психозе, истерике, следующей за эпидемией СПИДа. Хорошо, что у нас разумные правительства, которые правильно на все это реагируют.

Он подгреб к себе остатки стейка из ягненка.

– Их героическая слава померкнет, как только они окажутся у нас в руках.

Гаскуань включил монитор, на котором появилось сообщение:

«ОТЧ. СЕК. +10. ПРЯМОЙ КАНАЛ: Во время одиннадцатой фазы она повторяла три имени: Морфо, Гюльхане и Орландо Виллалобос. Полковник перешел к тринадцатой фазе, однако, похоже, она больше не реагирует на боль. Мозговая активность снижена. Полковник просит разрешения прекратить воздействие. Повторяю: запрос на прекращение воздействия после завершения тринадцатой фазы».

Уркварт посмотрел на Гаскуаня, тот кивнул в ответ.

– Наконец-то, – прошептал он. – Наконец-то настоящий след. Гюльхане – это район Стамбула, черт побери. Кто такой Морфо, мы знаем. Начинаем операцию в Стамбуле! Нужно взять их! Задействуйте силы от первой до пятой! Я распоряжусь по поводу полковника и «беседки».

Мужчины засуетились. Они передавали зашифрованные сообщения и распоряжения по линиям, проходящим сквозь границы стран и континентов. Уркварт отправил в «беседку» такой приказ: «Прекратить воздействие. Традиционная ликвидация: застрелить при попытке к бегству».

– То есть птичка все-таки защебетала, – пробормотал он.

* * *

Команданте сидел за столом и листал какие-то бумаги, когда Мино открыл дверь и вошел.

– Давай побыстрее, я занят, через четверть часа у меня встреча с magistrado Лапезом за бокалом пива. У нас три казни…

Встретившись взглядом с Мино, он отчаянно заморгал за новыми очками. Но не успел он даже приподняться со стула, как нож Мино вонзился ему в горло. Команданте беззвучно упал за письменный стол.

Мино забрал нож и вытер его о рубашку команданте. Затем он увидел коробок спичек на столе. Он оглянулся. Вокруг было полно бумаг. Полные полки папок. Он опустил горящую спичку в корзину с бумагами и поставил ее прямо под полкой. Когда он выходил из комнаты, пламя уже разгорелось.

У дверей на улицу стояли два коммандера со взведенными карабинами. Они не обратили внимания на Мино, который прошел мимо них, надвинув шлем поглубже на глаза, и неторопливо направился на площадь, где смешался с толпой.

Идти было больно. Теперь, среди толпы, Мино на мгновение согнулся и схватился за стену. Какой-то бродяга плюнул ему на сапог. Мино напоролся на ледяной ненавидящий взгляд. Он понял, что никто ему не поможет, если он упадет в изнеможении.

Он шел и шел. Старался расставлять ноги как можно дальше друг от друга. На площади он заметил торговца овощами, тот ставил пустые ящики в свой грузовик. Мино выждал момент, запрыгнул в кузов и спрятался за ящиками. Он закрыл глаза и мгновенно заснул.

Грузовик потряхивало, Мино морщился от боли. Он проснулся в тот момент, когда машина тронулась, и вот уже больше часа трясся по неровной дороге. Стемнело, и Мино не знал, где они едут. Сильнее всего теперь болела голова. Под повязкой стучало и кололо, он слышал журчание текущей реки. Он закашлялся, и от этого боль пронзила грудь и охватила шею.