Эксгумация - Даниэль Жирар Страница 38

Больше в доме ничего не было найдено, а этот след вполне мог принадлежать соседу, который помог Фрэнсис вынести что-то тяжелое из ее машины или же принес доставленное не по адресу письмо и остановился поболтать. Отпечаток мог принадлежать кому угодно. Это означало, что у полиции ничего нет.

Джед и Люси были на волейбольном матче, и Харпер провела весь день за рабочим столом. Сначала она читала крошечный шрифт результатов лабораторных исследований с места преступления, в надежде, что на этот раз получится за что-нибудь зацепиться; а потом вернулась к своим записям об обстоятельствах смерти Фрэнсис Пинкни.

Работники, семья — среди них не было ни одного потенциального подозреваемого, а ведь она проверила все, поставила галочки везде, где нужно.

Дети Пинкни прибыли в город на следующий день после убийства, и Харпер уже не раз поговорила с каждым из них и даже провела их по дому Фрэнсис, дабы убедиться, что ничего не пропало. Но все было на месте: и произведения искусства, и драгоценности, и более приземленные вещи, вроде бытовой электроники.

Финансы Пинкни — кредитные карты, банковские и инвестиционные счета — были проверены на наличие любых признаков мошенничества, но оказались чистыми. К тому же бумажник лежал в ее сумочке у двери, и в нем находилось более ста долларов наличными и пять или шесть разных кредитных карт.

На пальце убитая носила старинное обручальное кольцо, а на шее — бриллиантовый кулон, подарок от мужа на сороковую годовщину свадьбы.

Отказавшись от версии ограбления, Харпер перешла было к другому мотиву — корысти, — но и это никуда ее не привело.

Имущество Фрэнсис Пинкни было разделено по тридцать процентов между тремя ее живыми детьми. Остальные десять процентов были отписаны организации, боровшейся за введение более жестких наказаний для тех, кто садился за руль в нетрезвом виде: ее сына Патрика в восемнадцать лет насмерть сбил пьяный водитель.

Но даже если Харпер и сумела бы найти мотив для одного из детей, все они жили в разных штатах. Расстояние создавало железное алиби, но в нем не было никакой нужды: по их искреннему горю было очевидно, что дети обожали мать.

Такие случаи были самыми тяжелыми: близкие хотели знать, почему это произошло, а ей было абсолютно нечего им ответить.

Харпер взглянула на часы и увидела, что прошло всего пятнадцать минут. Энди пошел за кофе и предложил купить стаканчик и ей тоже.

Да, кофе будет в самый раз.

Харпер сняла с настольного телефона трубку, чтобы позвонить Джеду по поводу ужина, когда из двери своего кабинета высунул голову ее капитан.

— Когда ты пришел? — спросила она.

— Сорок пять минут назад, самое большее час. Прошел мимо тебя. — Капитан Браун с его похожей на бочонок грудью и короткой стрижкой выглядел как типичный южный мальчик, особенно будучи в джинсах и рубашке на пуговицах, как сейчас. В сочетании с громким голосом он представлял собой полное собрание стереотипов.

На самом же деле Бо Браун был милашкой и питал слабость к бездомным котятам.

— Что ты здесь делаешь в субботу?

— На этой неделе сдавать отчет по бюджету. Мне только что позвонили на мобильный. Ты знаешь женщину по имени Ава Шварцман?

— Она лучшая подруга Фрэнсис Пинкни.

Вдруг у Авы есть какие-то новости?

— Она хочет поговорить со мной по телефону?

— Нет. — Капитан Браун почесал линию пуговиц. Он делал это всегда, когда приносил дурные известия.

— Что такое?

— Ее только что нашла уборщица.

Харпер медленно поднялась со стула.

— Нашла?

— Боюсь, она мертва.