Тайна Агаты Кристи - Мари Бенедикт Страница 37

Каждый его шаг внутри Стайлза, включая посещения туалета, отслеживается и фиксируется парой младших чинов. Арчи более не может даже в мыслях притворяться, будто он – не один из главных подозреваемых следствии, если вообще не самый главный. Ему остается лишь благодарить судьбу за предоставленную возможность дать интервью «Дэйли мэйл» не под полицейским надзором. Может, хоть оно повлияет на общественное мнение и на отношение к нему окружающих.

Он не находит себе места от бездействия. Или все же стоит выполнить обещание и позвонить сестре Агаты, отчитаться о последних новостях? Но Арчи невыносима сама мысль о разговоре с надменной, вечно осуждающей его Мадж, он содрогается, представив, как в приступе гнева сболтнет что-то лишнее. Нет, – думает он, – лучше пусть звонит сама, и уже тогда я буду пытаться стерпеть ее ярость.

Он то и дело поглядывает на каминную полку, где еле-еле тикают часы, и курит одну сигарету за другой, как вдруг, пробуждая его от мыслей, хлопает входная дверь. Заслышав в прихожей возню Шарлотты с Розалиндой, он спешит поприветствовать их. Тут можно прибегнуть к маске бодрого папы, на которую дочь обычно отвечает улыбкой. У них обоих спокойное, сдержанное чувство юмора, не то что у перевозбужденной, эмоциональной Агаты.

Когда он выходит в прихожую, его маленькая дочурка стоит к нему спиной в объятиях Шарлотты, которая шепчет ей что-то на ухо. До него доносятся всхлипы.

– Розалинда, что стряслось? – спрашивает Арчи. Они синхронно оборачиваются, напуганные его появлением. Щеки дочери мокры от слез. – Что, милая?

Обычно Шарлотта позволяет умненькой Розалинде самой отвечать на вопросы, в отличие от нянь, затыкающих рты своим подопечным в присутствии родителей. Но сегодня явно не тот случай. Сегодня Шарлотта за Розалинду отвечает сама:

– Ничего особенного, сэр. Обычная детская чепуха в школе. – Ее шотландский акцент слышен слишком сильно, а он проявляется лишь в моменты серьезного стресса.

Что она скрывает? Что ей известно?

– Говорят, мама умерла, – выпаливает Розалинда.

– Умерла? – Ему хочется заорать во весь голос при мысли, что даже школьники сплетничают о его жене, но вместо этого он лишь качает головой, словно сама идея должна казаться смехотворной. – Но ведь мы же с тобой знаем, что это просто нелепо.

Она вновь всхлипывает, глядя ему в глаза в поисках правды.

– А мы знаем?

Взгляд Розалинды огорчает его, а в голове роятся мысли: не сболтнула ли ей чего-нибудь Шарлотта? Он все это время полагался на рассудительность няни перед лицом безжалостного следствия, но будет ли она столь же осмотрительна и впредь, особенно с учетом того, что ей известно об Агатином письме? У него нет ответа на этот вопрос. Разумеется, присутствие в Стайлзе ее сестры Мэри сыграло свою роль и – как он и надеялся – несколько отвлекло внимание и самой Шарлотты, и Розалинды, но насколько этого хватит?

– А как же, милая? – возвращается Арчи к вопросу дочери. – Мама уехала работать над очередной книжкой. Она просто позабыла известить нас, куда именно направляется. И оттого здесь все эти полицейские. Они пытаются помочь нам найти ее.

Рукой, свободной от перчатки, Розалинда вытирает глаза и нос, и Арчи, оторопев, застывает. Почему у Шарлотты нет наготове носового платка? И почему она не напомнит Розалинде о манерах? Разве это не входит в ее обязанности? Шарлотту следует отчитать, и он даже открывает было рот, но тут же затыкается. Ведь ее лояльность сейчас нужна как никогда.

– Значит, ты не убивал маму? – спрашивает Розалинда, сверля его взглядом синих глаз.

Шарлотта тут же прикрывает ей ладонью рот, а у Арчи от ее слов подкашиваются ноги.

– Где ты это услышала? – не успевая сдержаться, гневно вопит он, тут же мысленно проклиная себя за утрату контроля. Как на его ярость отреагирует Шарлотта? Разве дочь уже и без того не настрадалась, чтобы еще выслушивать его крики? И не выпадут ли на ее долю вскоре новые испытания? И какое, вообще говоря, имеет значение, откуда она взяла эту жуткую информацию? Да откуда угодно.

Розалинда прячется за ногами Шарлотты, съежившись от испуга.

– Это дети кричали мне в школе, папочка. Снова, и снова, и снова, – тонким голоском объясняет она, зарываясь лицом в нянину спину. На лице у Шарлотты – смесь извинений и ужаса.

Все молчат. Арчи понимает, что ему следует обнять и утешить дочь, но он не в состоянии. Ему кажется, что в их отношениях перейден невидимый рубеж, за которым они оказались на незнакомой территории.

Арчи шатает, словно он ступил на берег с корабля после долгого плавания по штормящим водам. Держась за стену, он бредет в кабинет, его единственное укромное пристанище. Или которое было таковым до недавних пор. Стайлз – больше не его дом, не место, где царит порядок и можно предаться отдохновению после целого дня под натиском непредсказуемого мира бизнеса, Стайлз теперь – тюрьма, побег из которой невозможен.