Красным по черному - Александр Огнев Страница 36

— Ну, знаешь… — посуровел Иван и отвернулся. — Считай, что я тебя не слышал!

* * *

Колчин вышел из здания Большого дома и тут же сел в ожидавшее его более полутора часов такси — «Волгу» ГАЗ-21, с оленем на капоте. Бросив водителю короткое «домой», он откинулся на сиденье и, прикрыв глаза, погрузился в раздумье.

Да, жадность фраера сгубила…

До сих пор менты с их постоянными вызовами и протоколами волновали его мало. Он для них был недосягаем. Теперь же, разделавшись с Кабаном, Кривошеин со своими спецами, похоже, переключился на него основательно. Тут и Троян — не помощник. И всё — благодаря этому пакостнику, кенту проржавевшему, который очень кстати подсунул свою подлянку. Гадёныш!

Конечно, нюх его не подвёл, чутьё не обмануло, когда, подыскивая замену Кабану, он остановил выбор на этом, каких-нибудь два-три месяца назад вообще никому здесь неизвестном звездохвате. Этот — не дурак Кабан, потерявший почти всех своих «поросят» и позволивший ментам себя коцнуть! [23]

Только избыток ума бывает страшнее дурости. Во всяком случае, опаснее — это точно. Слишком быстро догнал, как-то незаметно въехал он во все тонкости его, Богомола, системы, с таким трудом выстроенной, можно сказать, выстраданной за столько лет. Системы, сделавшей его практически неуязвимым — именно потому, что рассчитана она была на годы вперёд. Шутка ли — короноваться, почти не имея тюремного стажа, если не считать единственной ходки по малолетству, которая и дала ему в жизни всё: инвалидность, досрочное освобождение, возможность окончить университет и ни одного дня не проработать «на дядю»!

Нахальство этого жука, посмевшего заикнуться о необходимости «небольшой модернизации», сразу его насторожило. Однако предложения оказались более чем дельными и свидетельствовали о незаурядной фантазии, хитрости и изворотливости. Вот тогда-то, поняв, куда парень метит на самом деле, он и осознал свою ошибку, поправить которую принципиально возможно только одним радикальным способом. Но у того были люди и деньги. И если на лавешки [24]ещё можно чихнуть, то на ушлых шакалов [25]не начихаешься! Ему же нужна была гарантированная уверенность, что ни одна живая душа больше не владеет информацией.

Жадность фраера сгубила…

Теперь, когда ко всем достоинствам гадёныша добавилась фантастическая везучесть, он, сохранив и деньги, и людей, перехватил инициативу и бросил откровенный вызов, вынуждая к войне на два фронта, к поединку не на жизнь, а на смерть!

Да, Кривошеин тут явно лишний…

Вопрос водителя вывел Богомола из задумчивости:

— Я вам сегодня ещё нужен, Евгений Викторович?

Лишь сейчас Колчин заметил, что они давно приехали и стоят во дворе его дома на Красной улице.

— Езжай, но будь на связи. Когда у вас пересменка с Мавром?

— В восемнадцать ноль-ноль.

Уже открыв дверцу, он скользнул случайным взглядом по сиденью и нахмурился:

— Это — что?

— Просочилось, — виновато промямлил водитель. — Чехлы я снял и сжёг от греха. А это пятно — на самом сиденье. Пытался с «Мильвой» застирать — кажется, только хуже стало. Завгар обещал сегодня-завтра новые чехлы — я ему сказал, что те украли…

Богомол растянул губы в улыбке, больше походившей на оскал.

— И ты меня с такой подставой на Литейном встречал? — обычным своим спокойным, тихим голосом проговорил он. — Я тебя в эти чехлы упакую и закопаю живым, если здесь не будет нового сиденья уже сегодня, в восемнадцать ноль-ноль.

В подъезде он не сразу поднялся к себе — вначале молча прошёл в тихо приоткрывшуюся дверь единственной квартиры на первом этаже. Здесь жил дворник местного ЖЭКа Кузьмин — один из самых проверенных и надёжных его людей, преданный Колчину безгранично.

— Что случилось, Кузя? — спросил он, когда тот, заперев дверь, вошёл следом в комнату.

— Только ты уехал, — озабоченно доложил Кузьмин, — Кореец объявился. Жалел, что опоздал. Говорит, Кот ксиву [26]прислал. Пишет, их всех — оставшихся, значит — спецы на Литейном третий день прессуют, как резиновых. И базар уже не столько за Кабана, сколько по твою душу.

«Да, всё — как заказывали! — У Колчина даже заломило в висках. — Война на два фронта, выиграть которую невозможно в принципе. Врубить против меня ментов! Кудлач вигоневый…» [27]

— Вот что, Кузя. Позвони Корейцу, скажи, что я его жду вечером, в семь. И вызови Малыша.

К себе Богомол поднимался медленно.

«Войну на два фронта выиграть нельзя. Но вот попытаться хотя бы не проиграть… Главное — нейтрализовать Кривошеина. А уж потом гадёныша ничто не спасёт…»