Чувство льда - Александра Маринина Страница 35

* * *

Опасения Любы подтвердились: до окончания занятий наоткрытом катке Юрцевич больше не появился. Она уже почти успокоилась, онанаучилась не думать о нем. Правда, управляться со своими сновидениями ей неудавалось, и сны становились все более стыдными и откровенными, но они большене выбивали ее из колеи.

Юрцевич появился в конце апреля. Люба столкнулась с нимлицом к лицу, выходя из школы, и так растерялась, что не придумала ничеголучше, чем начать с грубости:

– Что вам надо?

– Здравствуйте, Люба, – мягко улыбнулся он.

Щеки у нее запылали, ноги стали ватными. Но на сухой тон силвсе же хватило.

– Здравствуйте.

– У вас есть немного времени для меня?

Немного времени? Сейчас только три часа, детей из садиканадо забрать не позже шести. Ах, нет, сегодня же музыка, значит, мальчиков надозабирать в пять, в половине шестого придет учительница.

– Немного – есть, – уклончиво ответила Люба.

– Давайте прогуляемся, – предложил Юрцевич.

– Зачем? – глупо спросила она.

– Просто так. Погуляем, поговорим. Расскажите мне осыновьях.

– Перестаньте называть их сыновьями! Это моиплемянники, а не ваши сыновья.

– Одно другому не мешает, – заметил он с улыбкой,беря ее под руку.

Люба собралась было вырваться, но почему-то не сделалаэтого, а послушно пошла рядом в сторону Страстного бульвара.

Когда она взглянула на часы, оказалось, что уже четыре. Ониведь о чем-то разговаривали целый час, но о чем? Люба даже вспомнить не могла.Сергей расспрашивал о мальчиках, и она, сперва неохотно, будто сквозь зубы,потом все свободнее и даже с удовольствием рассказывала об их успехах, о том,какие они замечательные, умные, как много знают и умеют. Она гордиласьплемянниками, как гордятся результатами многолетнего упорного труда.

– Люба, что я должен сделать, чтобы вы позволили мнеобщаться с сыновьями?

Она опешила от неожиданности, остановилась, резко вырваларуку, до того мирно лежавшую на локте Юрцевича.

– Мы ведь договорились… Зачем вы снова начинаете? Вы небудете с ними общаться. Никогда.

– Но почему? Люба, вы, может быть, не понимаете меня. Яне настаиваю на том, чтобы они узнали, кто их отец.

– Еще не хватало! – фыркнула Люба.

– Я не настаиваю на этом, – продолжалЮрцевич. – Но вы можете представить меня в каком-нибудь другом качестве. Влюбом. Я на все согласен. Только дайте мне возможность видеться с ними,общаться.

– И что я должна сказать детям? А моим родителям? Ктовы такой?

– Скажите, что я ваш друг. В конце концов, скажите, чтоя ваш поклонник. Жених… ну, я не знаю, все, что угодно. Меня устроит любое вашерешение, только бы видеться с мальчиками.

– Да какой из вас жених? – Люба насмешливоулыбнулась. – У вас же есть жена.

– А если ее не будет? – очень серьезно спросилСергей.

– То есть как «не будет»? А куда она денется?

– Я разведусь. Я готов на это пойти, если выпотребуете.

– Не собираюсь я ничего от вас требовать. Ну что вы,ей-богу… У вас есть ребенок, которого родила вам ваша жена. Вы что, готовы егобросить?

– Да, я готов.

– Вы сумасшедший?

– Нет. Я очень люблю вашу сестру, Люба, я люблю ее досих пор, и я не представляю себе жизнь без наших с ней детей. Пожалуйста, Люба,я прошу вас… Подумайте о том, что я сказал. Я приду через неделю, буду ждатьвас возле школы, как сегодня, а вы подумайте, хорошо? Не говорите сразу «нет».

На этот раз он не поцеловал ей руку, а только легонько сжалзатянутую в перчатку ладонь, повернулся и быстрым шагом направился в сторонуметро.

Он появился ровно через неделю, как и обещал. На этот разЛюба была готова к разговору. Во всяком случае, ей казалось, что готова.

– То, о чем вы просите, совершенно невозможно, –сразу сказала она, едва Юрцевич подошел к ней на улице. – Если я объявлюсвоим родителям, что у меня появился неженатый поклонник, то рано или поздновстанет вопрос о том, почему он не делает мне предложения. Как я смогуобъяснить им, почему не выхожу замуж за вас? Женатого поклонника они непотерпят, мои родители – люди строгих правил.

– А если сказать им правду? Пусть они знают, кто ятакой. Мальчики же не станут вас спрашивать, почему я на вас не женюсь.

– Правду? – Люба высоко вскинула тонко подведенныеброви. – Вы с ума сошли! Они слышать о вас не хотят! У вас судимость, выработаете на кладбище. Как вы себе это представляете? Вы не забыли, кто такиемои родители?

– Народные артисты СССР, – усмехнулся Юрцевич идобавил: – К сожалению. Вероятно, они не так демократичны, как вы. Люба,выходите за меня замуж.

– Что?

Она решила, что ослышалась или что-то не так поняла.

– Выходите за меня замуж. Если вы согласитесь, янемедленно разведусь. Я стану вашим мужем и буду иметь право общаться со своимидетьми и растить их вместе с вами. Вам станет намного легче, я возьму на себябольшинство забот, я вам обещаю. Вы защитите свою диссертацию и будетезаниматься наукой, а я буду заниматься детьми. Вас смущает проблема родителей?Давайте уедем, уедем вместе, в другой город, там поженимся, и они никогда неузнают правду. Хотите, я возьму вашу фамилию? Люба, – он схватил ее заруки, – я на все пойду, я сделаю невозможное. Вы мне верите?

Его слова доносились откуда-то издалека, словно Юрцевичстоял не рядом с ней, а находился на другом конце света и разговаривал по плохоработающему телефону. Сколько лет она жила, мечтая услышать эти слова! Эти илитакие же. Выходите за меня замуж, мы уедем, мы поженимся, я все сделаю… Тесамые слова, о которых грезят девицы, начитавшиеся романов. И слова этипроизносит не кто-нибудь, а мужчина из ее странных волнующих снов. Как хочетсясказать «да»!

И снова она растерялась, потому что снова оказалась неготова к разговору. Да и как ей быть готовой, если умом она прекрасно понимает,что к Юрцевичу приближаться нельзя – родители этого не потерпят, а всем, что запределами разума, – телом, сердцем, душой – она тянулась к нему и хотелатолько одного: быть рядом с ним каждый день и, самое главное, каждую ночь.

Даже через перчатки она чувствовала тепло его рук, и еголицо с невозможно синими глазами было так близко…

– Я не ожидала услышать такое, – тихо проговорилаЛюба. – Я не могу вам сейчас ничего ответить.

– Вам нужно подумать? Сколько?

– Я… не знаю. Это все очень неожиданно. Дайте мневремя.

– Хорошо. Еще неделя. Я подожду еще неделю.