Дилетант - Наталия Левитина Страница 31

За сутки страданий Игорь Шведов оброс щетиной, обзавелся диковатым, лихорадочным взглядом и новым сотовым телефоном.

Суворин поплатился некоторыми составляющими своего имиджа, усиленно тиражируемого подотчетными СМИ, — яркой, обаятельной улыбкой, озорным блеском глаз, приятной самоуверенностью, несгибаемым оптимизмом. Теперь он был разбитым, понурым, немолодым человеком, придавленным зловещей перспективой никогда больше не увидеть любимых дочку и внука.

Игорь плеснул себе водки, но не выпил, а стал задумчиво рассматривать стакан.

— Еще долбаный «круглый стол» в прямом эфире, — сказал он. — Вы не забыли?

— Нам как раз его сейчас и не хватает, — эхом отозвался Суворин. Он критически оглядел зятя. — Хороши мы будем, когда в таком виде появимся под прожекторами. Ника упадет в обморок, а Елесенко, как мой главный конкурент, удавится от счастья.

— А что, про подружку ничего нового не выяснили? Про Таню?

— Нет. Как я понял, она сейчас не работает, в отпуске, и уехала в Белоруссию с мужем.

— Здорово, — сказал Шведов. — И когда успела? Ведь только что обедала у нас. То они с утра до вечера не разлей вода, сидят в обнимку, бездельничают весь день, а как понадобилось хоть что-то узнать об Олесе — и вот, пожалуйста, она уже в Белоруссии. Я надеялся, что Татьяна нам поможет!

(Версия о Танином отъезде поступила от бдительной старушки из ее дома. Когда появилась милиция с вопросами о Татьяне Птичкиной, старушка компетентно заявила, что девушка вместе с мужем Алексеем и еще каким-то парнем-водителем уехала за кордон на «таком огромном „КамАЗе“». На самом деле в тот день Таня просто доехала до перекрестка, потратив пять минут дополнительного времени на бурные объятия, а потом вылезла из красной камазовской кабины, помахала ребятам, купила себе порцию утешительного мороженого и, печальная и одинокая, пешком вернулась домой.)

— А два тупоголовых кретина? Как они оказались в Олесином джипе? помотал головой из стороны в сторону, как от зубной боли, Игорь.

— Не говори так, — грустно сказал Суворин. Сейчас он был чувствителен к любой мелочи. — Тоже чьи-то дети. Если бы они могли хоть что-то нам рассказать!

— Да, дети! — зло отозвался Игорь. — А вы, Валерий Александрович, не думали о том, что эти парни могли сначала укокошить Олеську с моим ребенком, а потом отправиться кататься на джипе?

У Суворина задергалось веко. Он придавил глаз пальцем. Соседний глаз светился ужасом и негодованием.

— Укокошили! Игорь, прекрати такое говорить! Даже и думать об этом не смей! Никто никого не укокошил. Я вспомнил кое-что, и ты, пожалуйста, вспомни.

— Что?

— Рафика Мурадова с его «Триадой». Смотри-ка, я только сейчас заметил, у тебя «Триумвират», у него «Триада». Вы практически близнецы.

— Мурадов мне, Валерий Александрович, не конкурент. Знаете почему? Потому что я ваш зять.

Сфера строительства в Шлимовске развивалась буйно и капиталоемко, башенные краны, как цапли, высились над городом, обозначая собой ударные стройки. Компания «Триумвират», созданная Игорем Шведовым, функционировала в режиме наибольшего благоприятствования — именно по причине родственной связи Игоря с мэром Шлимовска. «Ну как не порадеть родному человечку!» Конкуренты Шведова, конечно, поджаривались на медленном огне черной зависти.

— Как он брызгал ядом, когда ты у него тендер увел? — напомнил Суворин.

— Да-а… — задумался Игорь. — Неужели Мурадов? Отомстил?

— Человек восточный, горячий. Он ведь обещал тебе тогда скальп на дерево повесить плюс прободную язву.

— Ах, ну точно… Но не он один мне это обещал в принципе, Валерий Александрович. Я на такие выпады и внимания не обращаю. Да, скальп хотел снять… Но чтобы жену и ребенка украсть! Нет, не может быть. Я, например, вчера своего имиджмейкера выгнал к чертовой матери, он знаете как дико вращал глазами от обиды и возмущения? Но не буду же я думать, что это его месть. Я все-таки склоняюсь к мысли, что причину надо искать в моем и вашем решении участвовать в выборах. Мы сейчас с вами понервничаем, скопытимся, да, и кто тогда выходит в финал? Елесенко и Самарский. А может, даже и Кукишев. Кто-то из них решил надавить нам на психику таким образом. Помурыжат до самых выборов, всю душу изведут, а потом отпустят Олеську и Валерку. Я так думаю! То есть я очень на это надеюсь. В нашем положении это самый лучший из худших вариантов. Вы что, так и будете сидеть с одним глазом?

— Дергается, зараза. Отпустят, да? А если мы не сдадимся? Если будем упорно оттягивать на себя голоса электората?

— Не сдадимся? Да я готов прямо сейчас во всеуслышание заявить, что снимаю свою кандидатуру и отказываюсь участвовать в предвыборной кампании, — горячо сказал Игорь. — Вам-то, конечно, пост оставить трудно, второй срок у вас практически в кармане, но если вам пришлют посылку с…

— Замолчи! — закричал Валерий Александрович. — Ничего мне не пришлют! На все согласен! Выкуп? Согласен! Все счета вытрясу! Кандидатуру снять? Согласен! Подавитесь вы! Дочь и внук мне дороже всего на свете!

— Те, кто их похитил, рассчитывают, очевидно, именно на такую реакцию.

— Ну хоть бы позвонили, намекнули, чего конкретно хотят!

Пару минут мужчины удрученно молчали.

— Слушай, Игорь, а если сказать Нике, пусть отменит свой «круглый стол», а? Ну куда мы с тобой такие красивые попремся?

— Как это — пусть отменит? — возмутился Игорь и оглянулся на стеклянную дверцу шкафа, в которой отражалась его небритая физиономия. — Я собирался ведь блеснуть интеллектом, остроумием, эрудицией, шикарной программой кандидата и дьявольской привлекательностью. Хотел заткнуть вас и всех остальных за пояс. Я очень рассчитывал на эту передачу. Идиот. У, рожа! Избиратели, несомненно, будут от меня без ума. — Игорь критически посмотрел на тестя. — Да и от вас тоже. Кстати, вы распорядились, чтобы попридержали прессу? Не сегодня-завтра вся оголтелая журналистская братия зайдется криком «дочку мэра похитили»!

— Распорядился. Только все равно информация просочится. Столько людей в курсе.

— Ну так мы едем на телевидение, Валерий Александрович? Мне бы хоть побриться.

— Сейчас все сделаем. — Суворин защелкал кнопками интеркома.

— Пожрать пусть принесут, — попросил Игорь. — Я с утра ничего не ел, кусок в горло не лез. А сейчас уже хочу.

Через минуту в кабинете мэра суетились под пристальным и заботливым взглядом суворинского имиджмейкера Андрея секретарша, официантка из столовой, референт, массажист, визажист, парикмахер и еще несколько человек, подготавливая мэра и его зятя к выступлению на телевидении.