Игра в метаморфозы - Бернар Миньер Страница 30

Она подумала о досье, лежащем в закрытом кофре у нее в рюкзаке.

Дорога была широкая, в прекрасном состоянии, с длинными прямыми участками и плавными поворотами. Лусия вела машину, чуть превышая разрешенную скорость. Вокруг них под серым, унылым небом разворачивался такой же унылый пейзаж: низкие холмы, поля и виноградники. Однако на горизонте уже появились очертания белых вершин. При виде них у Лусии возникло смешанное чувство нетерпения и тревоги. Казалось, эти горы издали бросали им вызов: ведь они так долго хранили свою тайну… Они словно говорили: «Вы что же, думаете, что вам удастся вырвать ее у нас, когда все остальные потерпели неудачу?»

Под тяжелыми облаками снег выбелил холмы, они слепили глаза и притягивали к себе. Гористый, с редкой растительностью, пейзаж вызывал в памяти декорацию вестерна, действие которого происходит зимой.

По радио, которое Лусия включила, когда все темы разговоров были исчерпаны, голос диктора сообщил, что в районе Хака ноябрь 2019 года обещает быть самым дождливым и холодным за последние тридцать пять лет: «Снег, в обилии выпавший восьмого ноября (в некоторых местах его высота достигала восемнадцати сантиметров), удержался, поскольку температура воздуха продолжает падать день ото дня, достигнув прошлой ночью четырех градусов ниже нуля. Можно сказать, что в этом году зима пришла рано».

Через несколько километров шоссе 123 начало плавно подниматься над почти пересохшим руслом реки, где на дне виднелись светлые камни.

– Подъезжаем, – сказал Саломон, сверившись с картой «Гугл» в телефоне.

Шоссе изогнулось буквой S, и сразу появился первый туннель. Теперь дорога пошла по узкому ущелью, проделанному рекой и зажатому высокими каменными стенами, облетевшими деревьями и белыми от снежных хлопьев пихтами. Туннели возникали один за другим, и Лусия вела машину все осторожнее. Ущелье сужалось и становилось глубже, его высокие стены почти сходились у них над головами, и небо теперь превратилось в узкую серую полоску.

– Здесь, – сказал Саломон, как только они проехали под двумя темными скальными сводами, с которых свешивались сталактиты.

Лусия затормозила. Слева за туннелем возле крутого поворота была крошечная стоянка, на которой она остановила машину, зашуршав шинами. Выключила мотор – и наступила тишина.

В дорогу оба оделись потеплее. На Саломоне было теплое шерстяное пальто и вязаный шарф, в который он закутался до подбородка. А белая парка Лусии с опушенным мехом капюшоном напоминала зимний камуфляж. Они вышли из машины.

Лусия сразу почувствовала, как под джинсы пробирается колючий холод. Взглянув на ущелье, она задержала дыхание. Несомненно, это ощущение возникло оттого, что Лусия внимательно читала досье и вникала во все детали. Но ей показалось, что она увидела ту почти голую пару на обочине, как раз между грузовиком и лощиной. Они вдруг возникли из прошлого. Как в телесериале «Ганнибал», где главный герой мог, закрыв глаза, мысленно воссоздать и визуализировать все, что произошло на месте преступления. Хотелось бы ей обладать таким даром…

– Надо представить себе это место летом, – тихо сказал Борхес, стоя рядом ней, и с губ его слетело маленькое облачко пара. – Раннее утро. Наверное, бо́льшая часть шоссе еще в тени, но солнце уже взошло над вершинами, и температура воздуха вполне сносная. День субботний, и становится даже немного жарко. Шоссе почти безлюдно. Однако дело очень рискованное…

Профессор говорил тихо, словно они находились в церкви или на похоронах, и он боялся разбудить мертвых.

– Если верить фотографиям, в то время дорога была в худшем состоянии, тут попадалось много рытвин, – заговорила Лусия. – Ее не содержали так хорошо, как сейчас. И не было металлического ограждения, а шоссе от обрыва отделяли только бетонные тумбы. – Сосредоточившись, она сделала несколько шагов вперед и показала рукой: – Грузовик стоял вон там, где сейчас машина.

В ущелье не переставая дул ветер. Он резко сменил направление и теперь больно щипал их за щеки. Здесь Лусия мерзла гораздо больше, чем в Мадриде, и ее начало познабливать. Она сделала несколько шагов.

– И стрелок, несомненно, находился там, метрах в четырех перед грузовиком. Возможно, он подал им знак остановиться, а потом достал оружие и выстрелил сквозь лобовое стекло. Выстрелов было два. Прямо в голову. Хороший стрелок, даже если учитывать близкое расстояние.

– Стрелок? Мужчина?

– Статистика утверждает, что женщины, способные стрелять с такой точностью, попадаются крайне редко.

– Как думаешь, откуда он вышел? – спросил Саломон. – Должно быть, он приехал на машине, потому что хорошо знал местность.

– Да, он был явно местный.

– Возможно. Или он часто здесь бывал… Следы?

– Абсолютно никаких. Вдобавок все смыло дождем. Убийца испарился. Улетучился. Словно его и вовсе не было. Точно так же исчез и мальчик.

У нее было достаточно времени, чтобы изучить негативы снимков, сделанных во время расследования в Барбастро. Она их просмотрела: и пустой грузовичок, и две фигуры на обочине, между грузовичком и лощиной. Женщина с обнаженной грудью сидела на земле, прислонившись к бетонной тумбе и раскинув ноги, а мужчина, наклонившись, стоял на коленях между ее ног и обнимал ее за талию.

– Картина… – задумчиво повторила Лусия, вспомнив, что рассказывал ей Саломон по дороге. – Но что за картина?

С темного неба вдруг повалил крупный пушистый снег, закружившись вокруг них. Из-за холода даже в теплой одежде стало неуютно. Лусия почувствовала, что зубы у нее начали выбивать дробь, и застегнула парку. Они замолчали, словно собираясь с мыслями.

Вокруг не было слышно никаких звуков, кроме завываний ветра в стенах ущелья.

– Давай доедем до деревни, – сказала она наконец, – а сюда заедем позже.

– Да, – отозвался Саломон, подходя к машине; с его посиневших губ срывались облачка пара. – Здесь дьявольски холодно.

Лусия не отважилась сказать, что определение «дьявольское» уже присвоено этому месту.