Пока ты не спишь - Мишель Бюсси Страница 27

Дед решил проигнорировать нежелание коллеги узнать о себе всю правду.

– Начнем с твоей жены. Все удивляются, как ты мог с ней связаться. Мари-Жо все время тебя достает, ноет, звонит по десять раз на дню, заставляет тащиться домой в полночь, когда все празднуют успешное завершение долгой операции. Ты занимаешься детьми, по субботам делаешь покупки, по воскресеньям починяешь-мастеришь, на неделе таскаешься на родительские собрания… Плюс ко всему Мари-Жо – совсем не Мисс Мира!

Лешевалье не обиделся – разве что слегка удивился:

– Вы правда все это обсуждаете?

– Еще как. Ты в бригаде самый «правильный». Это результат плебисцита у кофемашины. Все жандарметки участка предаются мечтам о тебе, эдакий молодой самец, да еще с нашивками и в парадной униформе. Никто не понимает, что ты нашел в Мари-Жо. Даже наш майор сексуальней твоей жены.

– Особенно с таким носом, как сейчас! – весело ухмыльнулся Ж. Б. – Если однажды Мари-Жо меня бросит, найду себе кого-нибудь вроде Огресс.

– Что значит – вроде? С яйцами, что ли?

– Можно и так сказать…

– А с чего бы Мари-Жо уходить от тебя?

– Да мало ли… Я, как ты верно заметил, легавый. У меня ненормированный рабочий день и куцая зарплата.

Дед прищурился: в аптеку вошел мужчина в надвинутой на лоб шерстяной шапке и куртке с поднятым воротником. Пьеррик ответил напарнику, не спуская глаз с посетителя аптеки:

– Повторяю – ты меня поражаешь… своей тупостью! Всего-то и делов, что найти похищенное в Довиле барахло до Дня святого Валентина и прикарманить несколько цацек.

Из приемника зазвучала старая песня Rolling Stones. «Раскрасить черным» ^[30].

Ж. Б. сделал потише и ничего не ответил, но Дед не отставал:

– Только жене потом не отдавай, подари какой-нибудь игривой красотке…

Лешевалье как-то странно на него посмотрел, но рта не раскрыл, а поинтересоваться, в чем дело, Паделу не успел: тип в шапке вышел на улицу с большим пакетом в руке, а аптекарша подала условный знак, сняв халат.

Сыщик навел на него фотоаппарат, чтобы сделать снимок, и от изумления разинул рот.

– Вот черт, это же Зерда!

Ж. Б. кивнул – он тоже узнал четвертого участника довильского налета, вернее сказать, подозреваемого и выбрался из неприметной оперативной машины, стараясь не привлекать к себе внимания.

Мужчина с пакетом спокойно прошел по тротуару метров двадцать до бакалейной лавки на углу. Лейтенант Лешевалье сидел у него на хвосте, Дед направился к аптеке.

В магазине слонялось человек десять покупателей. Немного, но все равно больше, чем на улице или перед административными зданиями. Алексис Зерда – если это был он – выбирал пиво. Лешевалье наблюдал за ним, делая вид, что интересуется ромом.

Проклятье!

Он чуть губу не прокусил от злости.

Их провели!

Зерда снимал с полки упаковку «Короны» ^[31].

Двумя руками…

Мешок с лекарствами испарился!

Ж. Б. запаниковал и начал озираться. Три человека стояли в очереди к кассе, на тротуаре у входа две женщины набирали фрукты прямо из ящиков.

Он вернулся к Зерде – так, для очистки совести, желая удостовериться, что тот не распихал лекарства по карманам, – хотя уже все понял…

Зерда передал пакет сообщнику, ждавшему в лавке!

Мужчина или женщина, которого они не успели засечь. Можно и дальше следить за предполагаемым налетчиком, к Солеру он их не приведет!

Аптекарша подтвердила, что мужчина в шапке купил стерильные салфетки и бинты, бетадин, коалган и пластырь. Оптимальный набор средств для обработки открытой раны, который можно получить без рецепта. Лешевалье по-прежнему пас Зерду, рассматривая пастисы: «Перно Рикар», «Пастис 51», «Пастис Берже».

Он окончательно удостоверился, что человек, ставящий «Корону» рядом с «Десперадос» ^[32], соответствует описанию неопознанного в Довиле мотоциклиста. В рассеченной надвое мочке левого уха болталась дутая серебряная серьга, у основания шеи был вытатуирован череп.

21

Марианна не слишком хотела отвечать, но, увидев на экране айфона фамилию своего лейтенанта, приняла вызов:

– Что нового, Ж. Б.?

Она чувствовала прилив адреналина, но ответ Лешевалье охладил ее пыл.

– Мы лажанулись…

Он коротко доложил о засаде у аптеки, о появлении Зерды и сообщнике, которого они не сумели вычислить. Марианна сделала над собой усилие, чтобы не сорваться и не высказать все, что она думает о работе своих подчиненных. После вчерашнего провала правильнее было проявить солидарность с неудачниками.

Прямо перед ней, на волнах, три существа в резиновых костюмах – фанаты кайтбординга ^[33], полуптицы-полудельфины – ловили ветер воздушными змеями своих серфов.

– Ладно, Ж. Б. Следите за Зердой. В Гавре сотни аптек, так что он вряд ли случайно заявился именно в эту. С шестого января это первая ниточка между ним и довильскими налетчиками, значит, мы двигаемся в правильном направлении.

Ж. Б. успокоило философское отношение начальницы к осечке:

– Согласен, Марианна. Мы обложили волков, и им придется выйти из леса! Велю Бурдену сесть на хвост Зерде. Встретимся в комиссариате?

– Да. Я немного задержусь.

Майор Огресс инстинктивно прикрыла ладонью микрофон, чтобы лейтенант не услышал криков чаек, потом убрала сотовый и улыбнулась Василе:

– Срочное дело… Придется возвращаться на работу, но еще немного времени у нас есть.

Перед ними простирался бескрайний гаврский пляж. Расположенные полумесяцем добротные дома защищала широкая бетонная плотина, украшенная пальмами в кадках, трепещущими на ветру флагами Евросоюза и зелеными островками подстриженных газонов. Серая галька, идущие из Англии паромы… И как только Ницце удалось украсть у Гавра название «Английская набережная» и репутацию города с самым красивым в мире приморским бульваром?

Марианна и Василе шли по узкой дощатой дорожке, касаясь друг друга плечами. Чуть ниже, совсем близко, плескалось море. Сотни белых кабинок стояли стеной между дамбой и пустынным пляжем.