Преступный выбор - Мерилин Паппано Страница 27

— Футбол или бейсбол?

Лиз покосилась на Джо, и тот пояснил:

— Что ты предпочитаешь?

Ах, нелепый опрос продолжается!

— Вообще-то баскетбол. Самый маленький из моих братьев выше ста восьмидесяти, поэтому им всем в школе пришлось играть в баскетбол, хотели они того или нет. Я часто приходила поболеть за них и постепенно пристрастилась. А вот тебя мне даже спрашивать не нужно. Я знаю, что ты любишь бейсбол.

— Эй, между прочим, это увлечение оплатило мне все три года обучения в колледже!

— Ты был настолько хорош?

Джо пожал плечами:

— Достаточно хорош для того, чтобы побеждать в состязаниях между колледжами, но недостаточно хорош для того, чтобы войти в профессиональную лигу. На последнем курсе я сосредоточился на занятиях. Бейсбол бы с этим не справился.

— Ты произвел на меня впечатление, и не важно, что случилось это задолго до нынешнего разговора…

— Зима или лето?

Они стояли на улочке напротив «Каппа Джо», ожидая, пока проедут машины и можно будет перейти дорогу. В магазине горело лишь несколько ламп, и Лиз ни на мгновение не усомнилась в том, что они все энергосберегающие.

— Зависит от того, какую зиму и лето ты имеешь в виду. Если зиму вроде той, что бывает в Колорадо или Южной Калифорнии, то я ничего не имею против. Не люблю холод.

— Я тоже. — Медвежонок начал рваться с поводка, и Джо прикрикнул на него, а затем спросил: — Бумага или пластик?

Лиз рассмеялась.

— Можно подумать, я не знаю правильного ответа на этот вопрос! Я видела те тряпичные сумки, с которыми ты ходишь за покупками, — они лежали на кухонном столе. Честно говоря, мне даже захотелось прикупить парочку в следующий раз, когда окажусь в магазине.

— Ты поосторожнее. Еще немного пообщаешься со мной — и сама не заметишь, как начнешь присматриваться к машинам на солнечных батареях, сдавать макулатуру и купишь настоящие полотенца вместо бумажных.

Девушка снова рассмеялась. Они дошли до конца улицы, пересекли площадь и направились по дорожке к беседке. Ее застекленная крыша обеспечивала прекрасное укрытие от дождя, и Лиз наконец-то опустила капюшон и потрясла головой, отчего ее кудряшки рассыпались по плечам. Она вдохнула влажный, свежий воздух и слабый запах одеколона Джо. Лиз знала, что стоит ей сделать еще один шаг навстречу — и она снова почувствует этот аромат, пряный и сексуальный, — запах его кожи. Эта мысль заставила ее вздрогнуть.

Прислонившись к перилам на безопасном расстоянии от девушки, Джо спросил:

— Ты не замерзла? — Его голос снова звучал хрипловато, и, если судить по тому, как мужчина смотрел на нее, он уже знал ответ. Как она могла замерзнуть, если все, что нужно сделать, — это протянуть руку и прикоснуться к нему?

— Немного, — солгала она.

— В таком случае нам, наверное, лучше шагать дальше.

Наверное, нам лучше шагать навстречу друг другу.

Ее рука была такой же нетвердой, как и улыбка, когда девушка неуверенно натягивала капюшон на голову.

— Да, полагаю, ты прав.

Они спустились по ступенькам с другой стороны беседки. Элизабет упрямилась, не желая снова идти под дождем. Наконец, она поддалась, но мстительно рвалась с поводка, когда они пошли дальше по тротуару.

Вскоре они уже шли вдоль железного забора, опоясывавшего Риверс-Эдж. Они не разговаривали. Молчание было уютным — такое приятно разделить двум уставшим людям, которые чувствуют себя спокойно в обществе друг друга. Лиз не ощущала ни малейшей потребности в разговоре — скорее уж в решительных действиях, — да и Джо, похоже, не был в настроении поболтать.

Когда они приблизились к боковым воротам, на другом конце квартала взревел двигатель и взвизгнули шины. Лиз бросила взгляд через плечо и увидела темную спортивную машину, мчащуюся по дороге. Дети! — была ее первая мысль. Все ее братья имели склонность считать, что полностью контролируют автомобиль, даже когда было очевидно, что это не так.

Однако затем водитель обошел последнюю машину, припаркованную на улице, вывернул руль и помчался прямо на них. Девушка инстинктивно потянулась за оружием, но сразу же вспомнила, что пистолет вне пределов ее досягаемости, и вместо этого схватила Джо за руку. Слава богу, что ворота открылись от первого же рывка! Лиз потащила Джо и собак за собой, один громко ругался, двое других вопили. Они, спотыкаясь, вбежали во двор и упали. Лиз тяжело ударилась о землю, сумка съехала, и теперь оружие оказалось на пояснице. В ее теле запульсировала боль, горячая и острая, но девушка сумела приподняться достаточно высоко, чтобы увидеть быстро удаляющуюся машину — черная, две дверцы, номера нет, внутри двое. Девушка опустилась на землю, чувствуя, как вокруг ее тела собирается вода, а поводок обернулся вокруг икр, и про себя повторяла ругательства, которыми сыпал Джо.

Он освободился от ее хватки и собак, прежде чем подняться на колени и начать распутывать поводки. Его руки легли на плечи девушки, когда Джо помогал ей сесть, и прикосновение было очень нежным — особенно по сравнению с тем тоном, которым он спросил:

— Ты в порядке?

Лиз кивнула.

— Какого черта?! Что, черт возьми, это было?!

— Могу только предположить, что это было предупреждение.

Вот только от кого?

Джо поднялся на ноги, сжимая в ладони оба поводка, а затем протянул Лиз руку. От его внимательного взгляда не ускользнула гримаса боли, на мгновение исказившая лицо девушки, когда он потянул ее вверх. Двигаясь нервно и резко, Джо прошелся по грязи, снова выругался и вернулся.

— Предупреждение от кого? От братьев Мальрони? От федералов? Кто еще замешан в этом деле, о ком я еще не знаю?

Лиз пожала плечами, снова вздрогнув от боли, и Джо, разжав судорожно стиснутые кулаки, дотронулся до ее руки. Даже через прохладный материал плаща он чувствовал тепло женского тела, согревающее, искушающее задержать этот миг прикосновения, проникнуть рукой под мешающую ткань одежды и дотянуться до обнаженной кожи…

На которой, возможно, теперь появятся синяки.

— Ты на что-то упала?

— На свою сумочку, — через силу усмехнулась девушка. — По ощущениям, рухнула на кирпич.

— Тебе нужно в больницу? Я могу позвать кого-нибудь…

— Нет уж, никакой больницы. Но возможно, стоит вызвать кого-то, кто сможет нас подвезти.

— Я позвоню Нат. — Джо скрылся от дождя под нависающими ветвями огромного дуба, вытащил из кармана телефон и набрал номер своей соседки. Он терпеливо ждал, слушая гудки, пока в трубке не раздалось:

— Это Наталия. Можете оставить сообщение.

Господи, где ее носит? Джо обдумывал следующую кандидатуру (Пита Петровски, у которого была действительно насыщенная жизнь вне дома), когда другой автомобиль остановился у обочины, и Томми Мариччи опустил окно.