Преступный выбор - Мерилин Паппано Страница 26

— Не думаю, что смогла бы жить одна в таком огромном доме, — заметила Лиз, когда они достигли следующего поворота и пошли дальше по тротуару.

— Я тоже. Но наша миссис Эбигейл прожила здесь всю жизнь — с тех пор, как вышла замуж в девятнадцать лет. Сначала они с мужем оставались в голубом коттедже, позже переехали в главный дом.

— Так, значит, эти домики строились вовсе не для слуг?

— Конечно нет. Прежняя миссис Виндхем, свекровь Эбигейл, родила шестерых детей и построила по дому для каждого из них, надеясь удержать их рядом с собой. Они обзаводились семьями и уходили из ее дома — в эти коттеджи. Домики были маленькими — изначально в них планировалось по две спальни и ни одной кухни, потому что миссис Виндхем полагала, что ее дети и их будущие семьи будут проводить большую часть своего времени в главном доме — там же будут обедать все вместе.

— Полагаю, женщина была довольно властная?

Джо рассмеялся.

— Ее план работал только первые лет десять, до тех пор, пока семьи ее детей не стали слишком большими для этих домиков. Эбигейл носила уже третьего ребенка, когда предыдущая миссис Виндхем скончалась. Муж ее, старший сын в семье, унаследовал главный дом, она стала там хозяйкой и с тех пор не покидала этого поместья.

Лиз позволила Элизабет оттащить себя к кустам на обочине — очевидно, собака нашла что-то интересное в тени от азалий.

— Не хотела бы я, повзрослев и обзаведясь семьей, жить на задворках у собственной матери. Но зато было бы очень здорово приезжать в гости — коттеджи были бы очень кстати, особенно если вся семья решит собраться вместе на Рождество.

— А твои братья женаты?

— Не-а.

— И детей нет?

— По крайней мере, я о них ничего не знаю.

Сэм, Макс и Эрик были хорошими ребятами. Если бы хоть один из них незапланированно стал отцом, то непременно взял бы на себя всю ответственность и сделал ребенка частью этой семьи. Если бы они даже попытались поступить иначе, то их мать, Эмилия, сделала бы это вместо них.

— А ты кого бы предпочел? Сыновей или дочерей?

Она отодвинулась подальше от места, где Элизабет написала под куст, к которому сразу же подскочил Медвежонок, сделавший то же самое. И они двинулись дальше.

— Лучше мальчиков.

— Не-а, девочек, — не согласилась Лиз. — Какой у тебя любимый праздник?

— Это еще что такое? Один из тех опросов, которые часто приходят по электронной почте?

Лиз рассмеялась.

— Этот процесс называется знакомством. Давай говори, какой у тебя любимый праздник. Можно подумать, ни один ребенок, взрослый или вообще эльф в этом мире не знает правильного ответа на этот вопрос.

В бледном свете уличного фонаря девушка увидела, как Джо нахмурился.

— Четвертое июля, — буркнул он.

— Ты сказал это из чистого упрямства, потому что правильный ответ — Рождество.

Они оказались на перекрестке, и Медвежонок немедленно заинтересовался столбом с сигналом «Стоп!», а Элизабет изо всех сил рвалась с поводка и не сводила глаз с чего-то позади них. Чувствуя приятную, успокаивающую тяжесть пистолета в сумке, Лиз тоже взглянула в том направлении, но не увидела ничего, кроме дождя, деревьев, смутных теней и ярко освещенных домов.

— Только посмотри на меня, — произнес Джо. Он не потрудился надеть капюшон, поэтому сейчас его волосы цвета темного золота мокрыми прядями облепили голову. Джинсы тоже промокли, и немалый вклад в это продолжал вносить Медвежонок, радостно прыгающий вокруг. Теперь мокрый поводок обернулся вокруг ног Джо — и заодно вокруг столба с указателем. — В моей жизни столько катастроф — эти собаки, глобальное потепление, проблемы с экономикой, теперь еще и ты бродишь по округе в поисках Джоша. Вся моя жизнь — одна большая неприятность.

Лиз неодобрительно фыркнула.

— Ты везучий человек и прекрасно это знаешь. У тебя два великолепных домашних животных, готовые любить тебя совершенно бескорыстно, ты делаешь все, что можешь, чтобы облегчить участь этого мира, а теперь еще и я брожу по округе и приношу в твою жизнь больше света и тепла. Чего еще может желать человек?

Несколько мгновений Джо только смотрел на нее, а потом его губы изогнулись в ухмылке.

— Джош тоже прекрасно умеет все переворачивать с ног на голову. Это ты от него научилась?

От этой усмешки Лиз почувствовала, как тепло растекается по ее телу до кончиков пальцев в промокших кроссовках, но упоминание о Джоше быстро прогнало это ощущение.

— А у нас может состояться хоть один разговор, в котором не будет упоминаться твой брат?

Дамы уже приближались к следующему повороту к тому времени, как Джо удалось распутать поводок Медвежонка и догнать их.

— Эй, это ведь ты приехала сюда и ищешь его!

— За последние два года абсолютно все вертелось вокруг Джоша. Можешь дать мне передохнуть хотя бы один вечер?

С того момента, как Лиз поручили это дело, он стал центром ее жизни. Было попросту невозможно даже на минуту забыть о существовании Джоша.

— Если хочешь отдохнуть от Джоша, можешь попробовать забыть о том, что ищешь его и вернуться туда, откуда приехала, и заниматься тем, что тебе нравится. — Пройдя еще несколько шагов, Джо спросил: — Кстати, куда бы ты поехала? И чем бы занялась?

— В какой-нибудь город, поменьше Сан-Франциско или Чикаго. Занялась бы обычной работой. — Девушка искоса посмотрела на собеседника. — Скорее всего, в крошечный городок, где можно будет ездить на работу прямо на велосипеде. Я не садилась на него уже лет двадцать, но, говорят, разучиться нельзя.

— Можешь одолжить велосипед у Наталии, и в воскресенье мы покатаемся по окрестностям. Увидишь место, от которого этот город получил свое имя.

— С радостью, если, конечно, Наталия не будет возражать. Хотя мне повезет уже и в том случае, если я не рухну вместе с велосипедом.

— Ну, ты же каким-то образом ухитряешься держаться прямо на своих ужасных каблуках. Значит, и на велике усидишь.

— Тебе же нравятся эти ужасные каблуки.

Его ответная улыбка вышла слабой, слишком серьезной, а голос снова охрип.

— Черт побери, еще бы!

Если бы Лиз сейчас была в своих босоножках, то ей бы здорово повезло, если бы она успела добраться до тротуара и присесть, прежде чем упасть от изумления. От последнего замечания колени ослабли, и ноги так и норовили подогнуться.

Лиз не знала, что ответить на это, а Джо, похоже, не собирался продолжать беседу, и они ненадолго замолчали. Иногда мимо них проносилась машина с бешено работающими «дворниками», не успевавшими смахивать воду с лобового стекла. Это был вечер пятницы, шел десятый час. Чем ближе к центру, тем более насыщенной становилась городская жизнь — движение на дорогах, люди, выгуливающие своих питомцев или торопящиеся по делам, из немногочисленных еще открытых офисов лился свет, а двери были нараспашку.