Рай на земле - Яна Темиз Страница 26

Нет, хватит, до осени доработаю – и на пенсию! А сюда, если надо будет, пришлю кого-нибудь помоложе, из тех, кто знает по-русски не одно короткое и удобное «да».

– Вы менеджер отеля? – вопреки ожиданиям Дилек, произнесла пожилая дама на вполне приличном английском. – Извините, мой английский… я давно не говорила… вам Вера все расскажет…

– Миссис Вера? – при ближайшем рассмотрении Дилек решительно выбрала «миссис», а с десяти шагов тоже совсем молоденькой кажется, замораживают их там, в Росси, что ли?! – Я могу вам помочь?

Если бы.

Если бы самый лучший в мире менеджер мог мне помочь!

Вера с трудом удерживалась, чтобы не бросить этот совершенно не нужный ей разговор, не убежать куда-нибудь, где ее никто не увидит, и спокойно расплакаться. Весь этот вчерашний день – с появлением Энвера, с его приходом к ней, этот ужин с красавицей Айсель, этот танец, на который он ее пригласил, так явно давая понять жене, что делает это исключительно из вежливости! Эта бессонная одинокая ночь – с такими мыслями, от которых хотелось утопиться в этом красивом море!

Если бы все было так просто, и эта милая выдрессированная девушка могла ей помочь!

Не надо было выходить из номера! Неужели ей не принесли бы кофе?!

Но она вышла, и столкнулась с Еленой Георгиевной, и выслушала ее, а выслушав, вынуждена была согласиться ей помочь, и вот теперь, вместо того чтобы заниматься своими делами, она стоит посреди этого роскошного вестибюля, возле эффектного фонтана, и что-то говорит, хотя больше всего на свете ей хочется молчать и плакать.

– Дело в том, – начала она, стараясь не забывать, что Елена Георгиевна, в отличие от тех, кого ей порой приходилось переводить, хорошо понимает по-английски, и, следовательно, надо говорить только то, что она хочет, а не то, что по этому поводу думает сама Вера, и не опускать подробностей. – Дело в том, что миссис Елене показалось, что в ее вещах кто-то рылся, и у нее кое-что пропало.

– Боже мой! – идеально подведенные глаза красотки-администраторши округлились от ужаса. – Это первый случай в нашем отеле! Мы немедленно примем меры. Что именно пропало?

– Собственно говоря, ничего ценного, – Вера была рада, что ввернула-таки словечко «показалось». Она, мол, за обвинения старой дамы ответственности не несет. – Миссис Елена… говорит, что у нее пропали коробочки от украшений.

– Коробочки? – переспросила Дилек. Слава богу, кажется, обыкновенная сумасшедшая старуха. Только воровства в отеле им не хватало! С такими делами разбираться – замучаешься! Клиентов не обвинишь, персонал так просто за руку не поймаешь. И ведь говорят им и пишут на всех языках, черт бы их побрал, чтобы пользовались сейфами в номерах или специальным сейфом управляющего – нет, им лень в замке разбираться и жалко лишние деньги за услугу отдать, а потом нам с их пропажами мучиться! Коробочки! Бред какой! Или она сейчас заявит, что там в каждой было по бриллианту в двадцать карат – или сколько там карат бывает у бриллиантов?

– Да, у миссис Елены много разной бижутерии, – слава богу, кажется, бижутерию в каратах не измеряют! – И еще недорогие кольца с бирюзой и…

– Turkoise? – уточнила Дилек. Кажется, это недорого. Может, и удастся избежать шума.

– Но бирюза не пропала. Пропало несколько коробочек, из них бижутерию просто вытряхнули в чемодан, как будто кто-то что-то искал, а не найдя или испугавшись, забрал некоторые коробочки, которые не успел открыть.

– И что в них было?

– Да практически ничего. Но дело не в этом, а в принципе.

– Разумеется, – Дилек всегда соглашалась с клиентами. – В принципе это, конечно, крайне неприятно. Я немедленно разберусь с горничными. Так коробочки были пустые?

В конце концов, только это имеет значение. Не для Дилек, это понятно, она так разберется с горничными, что им мало не покажется, но, между прочим, если уж горничные собирались чем-то поживиться и просто не нашли ничего стоящего, у них хватило бы ума и аккуратности сложить всю эту дешевую бижутерию так, что никто бы ничего не заметил. Глупых и неаккуратных горничных в их отеле не было – это Дилек знала точно. Они не взяли бы пустые коробочки.

Лучше бы за соседками по номеру понаблюдали!

– У вас одноместный номер? – спросила Дилек, надеясь, что ей удастся направить подозрения старой дамы в нужное русло.

– Да, – та поняла вопрос и ответила сама, но тотчас же снова заговорила по-русски.

– Миссис Елена живет одна, но этажом ниже живет ее подруга. Подруга в ее номер не заходила, если вы это имеете в виду. К тому же единственное действительно ценное кольцо миссис Елена отдала этой самой подруге. Миссис Елена всегда купается рано утром или поздно вечером, и, когда она собиралась на пляж, все было в порядке, а когда вернулась, то обнаружила… это. Ну, что кто-то побывал в номере. А ее подруга вчера в городе ужинала, они…

– Вчера вечером? – громко спросил всеми забытый Назым.

Он старательно прислушивался к разговору, без труда понял практически все, что ясно и четко выговаривала молодая русская, и когда дело дошло до вечерних купаний, решил, что пора вмешаться.

Три женщины посмотрели на него с совершенно одинаковым изумлением, хотя холеная администраторша более умело прикрыла его профессиональным равнодушием. Или она просто поняла, что он говорит, так как говорил он, разумеется, по-турецки? Ничего, переведет, не развалится.

– Это представитель местной полиции, – первым делом оправдала Дилек его вторжение в разговор. – Он спрашивает, когда именно вы купались: вчера вечером?

Русские туристки почти одинаково переменились в лице. Назым знал, что все русские почему-то то ли боятся, то ли недолюбливают полицию. В детстве их, что ли, злыми полицейскими пугают? Интересно, тамошней полиции это помогает или мешает? Небось, только глянешь на свидетеля – и он тебе от страха всю свою жизнь выкладывает? Или, наоборот, теряет дар речи, как эти?

Та, что помоложе, опомнилась первой.

– Не думаю, что дело стоит внимания полиции, – обратилась она к Дилек, а пожилая дама согласно и заискивающе закивала. – Мы совсем не имели в виду… ничего ценного ведь не пропало. Просто миссис Елене показалось странным…

– Да-да, я понимаю, – быстро согласилась Дилек, радуясь, что появилась возможность замять дело. Сейчас они уберутся со своими жалобами, не захотят тратить время на серьезные полицейские розыски пропавших коробочек. Если они вообще пропадали, а не засунуты куда-нибудь самой старушкой. – Полиция здесь по совсем другому вопросу, – успокоила она клиенток.

– Так когда она купалась-то? – почти грубо остановил Назым приятный щебет.

– Когда вы вчера купались? – быстро перевела на английский Дилек. А что делать: от этого типа так просто не отделаешься.

– Yes, I understand, – сказала пожилая дама и снова заговорила по-русски.

Да уж, допрос свидетеля, ничего не скажешь! Сначала эта мадам все выскажет по-русски, потом тощая Вера (он запомнил имя, потому что у его знаменитого тезки-поэта так звали жену) переведет это на английский, потом, если он не поймет, администраторша переведет то же самое на турецкий… и что при таком раскладе останется от свидетельских показаний, я вас спрашиваю?!