Символы распада - Чингиз Абдуллаев Страница 26

Несмотря на все поиски, следов Мукашевича по-прежнему необнаруживалось. Земсков, не спавший нормально уже третьи сутки, бросался навсех с дикими криками, не сдерживаясь теперь даже в присутствии академиков.Самих ученых больше волновал вопрос возможного несанкционированного примененияЯЗОРДов, и все трое приходили к неутешительному выводу, что такая возможностьболее чем велика. Из Москвы пришло подтверждение, что группам КГБ специальногоназначения никогда не разрешалось пользоваться ЯЗОРДами даже во время учений.Выносить ЯЗОРДы из Центра могли только после специального письменногоразрешения одновременно председателя КГБ, министра среднего машиностроения иминистра обороны СССР да еще с визой секретаря ЦК, курировавшего эти вопросы.Правда, после развала такой строгий порядок был ликвидирован, но все равно длявывоза из Центра любого ЯЗОРДа требовалось как минимум хотя бы разрешениеминистра обороны или директора ФСБ.

Проверка на радиоактивность дала очень неприятныерезультаты. Очевидно, Суровцев и Глинштейн действительно сумели каким-тообразом поднять из хранилища наверх два заряда и разместить их у себя влабаратории. А после они погрузили их в машину и вместе с радиоактивнымиотходами вывезли из Центра на машине Мукашевича. Никому из проверяющих фонавтомобиля и в голову не могло прийти, что в этот раз перевозят не отходы,которые и должны были фонить, а ядерные заряды. Машкову удалось доказать иочевидное вмешательство неизвестного злоумышленника в работу компьютера — тотпоменял картинку выноса из хранилища зарядов, заменив ее одной из предыдущихпленок. Офицеры продолжали допрашивать всех сотрудников лаборатории. К нимподключился прокурор, он вызвал дополнительно несколько своих сотрудников,имевших допуск к подобной работе. Правда, им не сообщали в подробностях обобъекте пропажи. Для всех это был лишь непонятный калифорний, который нужнобыло найти или хотя бы точно определить, как его похитили.

Ерошенко сидел вместе с Земсковым, посасывая валидол, когдак ним в кабинет вошли Финкель и Архипов. Они о чем-то оживленно спорили. Заними молча вошел Добровольский. События этих дней отразились на нем ещесильнее, чем на генералах. Он как-то осунулся, постарел и выглядел поникшим,словно сам участвовал в хищении зарядов и теперь готов был нести любоенаказание. Земсков, увидев посетителей, поморщился, — только их ему нехватало, — но привычно поднялся, застегивая пиджак. Встал и Ерошенко,почтительно кивнув головой. После того как академики столь нагляднопродемонстрировали свой умственный потенциал, уважение к ним военногоконтрразведчика явно возросло.

— Вы простите, что мы вас беспокоим, — сказалФинкель, — но на этом настоял Константин Васильевич. Он считает, что мыобязательно должны переговорить именно с вами по этому поводу.

— Что еще случилось? — обреченно спросил Земсков.

Истекал третий день поисков, а пока ничего конкретногонайдено не было. К ужасу самих членов комиссии, удалось подтвердить лишь фактисчезновения двух зарядов из хранилища, их транспортировку наверх и вывоз запределы Центра. Все это произошло почти два месяца назад. Если не считатьпогибших ученых и исчезнувшего Мукашевича, то можно было сделать выводы обоглушительном провале работы комиссии. Завтра нужно докладывать в Москву, арезультаты более чем плачевные.

— Мы все время думали об этих молодых ученых, —продолжал Финкель, когда все трое уселись в кабинете, даже не спрашиваяразрешения у генералов. — Судя по тому, как их нам представляет ИгорьГаврилович, это были настоящие ученые, с головой. Особенно этот Глинштеин. Ясмотрел его диссертацию и результаты его научных опытов. Очень даже неплохо.

«Только не хватает, чтобы они еще хвалили этих погибшихнегодяев», — зло подумал Земсков, чуть шевельнувшись от напряжения.

— Но мы пришли к вам не за этим. — Финкель былпроницательным старым человеком и понимал состояние генерала. — У насвозникли некоторые подозрения, которыми мы хотели бы с вами поделиться. Дело втом, что Глинштеин и Суровцев работали как раз над проблемой безопасногоиспользования ЯЗОРДов. Но по этому вопросу есть блестящие разработки винституте академика Архипова. Там уже проведены эксперименты, подтвердившиестабильность полученных результатов.

— Простите, Исаак Самуилович, — не выдержалЗемсков, довольно невежливо перебивая академика, — я понимаю, что этоинтересно, но не могли бы вы кратко сформулировать суть ваших слов. Мне трудноследить за вашими мыслями, я уже трое суток не спал.

— Конечно, конечно, — кивнул Финкель, —вкратце все обстоит следующим образом. Оба молодых человека, которые, очевидно,и проникли в хранилище, точно знали о радиоактивности калифорния. Это ведь нестуденты-практиканты и не водитель с десятилетним образованием.

— Понимаю, — кивнул Земсков.