Старшие Арканы - Чарльз Вильямс Страница 26

Пока она смотрела, изображение уменьшилось. Маленький идалекий, словно искусно сделанная игрушка, перед ней лежал континент — сгородами и реками, железными дорогами, лентами шоссе. Наконец картинкасформировалась и оказалась знакомой Нэнси узнала очертания Голландии, Бельгии иСеверной Франции. Масштаб все еще менялся. Проступили Альпы, вырисовалиськонтуры Италии, вот собор Святого Петра, выполненный с невероятнойтщательностью и видимый до самой мелкой детали, а дальше простирались моря,острова и бескрайние равнины.

Всего трижды успело ударить ее сердце, а взгляд уже обежалИндию и Азию с проблесками озер, и Эверест, чей крошечный пик проступал сквозьдымку расстояния, а когда она вздохнула в следующий раз, Тибет уже наползал наКитай, а линия горизонта уходила все дальше и остановилась наконец на побережьеЯпонии. Перед ней раскинулась Евразия, и в глубине души она точно знала, чтоэто — не воспоминания и не модель, а сам огромный континент со всем, что на немнаходится. Перед ней действительно была часть планеты, населенная миллиардамиобитателей.

Опираясь на крепкую руку Генри, словно наклонившись согромной высоты, она напряженно вглядывалась и смогла различить кое-какиепризнаки человеческой деятельности.

Вот по дорогам движутся точки — больше всего их в СеверномКитае. Нэнси сосредоточила внимание на этом районе. Он мгновенно разросся, аостальная часть видения поблекла и отдалилась.

Бессознательно ей захотелось увидеть людей, и она их увидела— одиночек-пешеходов, группы людей, целые армии в постоянном движении —подробности ускользали, но там несомненно передвигались армии. Она увиделагорящий город, окруженный войсками. Нэнси побоялась увидеть подробности и тутже изображение снова отдалилось, теперь она опять видела весь континент разом.Но картина изменилась: равнины и горы качались как во время землетрясения; онираспадались, принимая новые формы, росли, менялись, золотые образы продолжалисвой нескончаемый танец на фоне золотых земель. Никакого стола не было уже и впомине.

Словно рожденные движениями танца, вставали из небытиянароды и возникали империи, строились города, а потом над ними проносиласьСмерть; плащ Императора вбирал в себя белизну альпийских снегов; реки впадали вморя, а моря — в никуда, их воды принимали чаши, вереница поднятых сосудовизвивалась среди танцоров. Два священника, один из Тибета, другой из Рима,встретились в танце; Иерофант сделал несколько торжественных шагов навстречуВлюбленным — благодарное сердце Нэнси все время старалось не упустить их извида. Танец продолжался в пустоте, но даже и теперь она видела в центренеподвижного Шута, а вокруг него все бежал по кругу Жонглер, ни на миг непереставая подбрасывать шары.

Все это время Нэнси ощущала присутствие Генри и, осознавэто, поняла, что он стал ближе, словно придвинулся. Как будто в ответ на егодвижение справа, с самого края тьмы, выступили двое Влюбленных. Внезапно онаувидела всех остальных танцоров по обе стороны, так что пара плыла меж двухрядов фигур к тому месту, где стоял, словно ожидая их, Шут.

Как только двое молодых делали новый шаг, за ними тут жеприходили в движение и другие пары:

Император с Императрицей, Иерофант в митре с Монахиней; Влюбленныешагнули на вершину Колеса фортуны и пошли дальше, перед ними поднялась фигураПовешенного, им пришлось разнять руки, чтобы обойти его с обеих сторон, итеперь уже каждый из них нес свой крест, а Смерть и Дьявол двинулись по пятам;тогда они вбежали в Башню, которая рушилась и воздвигалась заново, но выбежалииз нее уже далеко друг от друга, и тут из каждой фигурки хлынул золотой свет,его потоки слились, над ними засияли солнце, луна и звезды; однако путь импреградило надгробие, и тогда Шут — по-прежнему неподвижный Шут! —протянул руку, коснулся могильной плиты, и оттуда поднялся скелет; он сновасоединил руки Влюбленных и остался с ними. Шут двигался, он приближался! И вэтот момент Нэнси перестала видеть и Влюбленных, и скелет, танцоры исчезли,остался лишь Жонглер, возникший неожиданно откуда-то справа у нее передглазами. Он быстро двинулся по широкой дороге, тут же впрочем разошедшейсямножеством тропинок, а потом побежал навстречу Шуту. Они встретились иобнялись, мячи роились над ними, как золотой дождь — и вот уже золотой туманскрывает все и застилает зрение; а потом потускнел и он. Перед Нэнси снова чутьколыхались тяжелые занавеси, и она опять почувствовала, как шевельнулся Генри.